ПРОФЕССОР И АНДРОГИН**

Я вышел перед сном прогулять собаку. Было около 12 часов ночи. Темень страшная, непроглядная. На дворе никого, пусто. Моя старая доберманша Джуна необычайно возбуждена, исходит лаем, то пытается броситься куда-то в темноту, то жмется к ногам. Оглушительный лай, приступы лая разрывают тишину ночи, ее беспричинный гнев непонятен. Наконец, мне удается успокоить собаку, и она исчезает в темноте. Проходит минута, другая, и из мрака появляется фигура человека. Лицо его в темноте трудно рассмотреть. Широкоплечий, невысокого роста мужчина подходит почти вплотную ко мне, смеется и спокойно сообщает: "Это я стояла: спряталась за дерево. Это она на меня лаяла. Я собак не боюсь, полает, полает и перестанет. "От этих слов мне становится как-то не по себе - мужик говорит женским голосом... Стоим теперь близко друг от друга. Я отчетливо вижу лицо - крутолобое, с глубоко спрятанными в череп глазами, широкоскулое с пухлыми чувственными губами, аккуратным небольшим подбородком. Мужское лицо, но почему же голос женский? Проснулось любопытство, растерянность и даже страх исчезают. Человек стоит рядом со мной, чего-то ждет, не уходит. Я, как говорится в романах, заинтригован. Спрашиваю: "Хотите зайти в гости?" Сразу же, без паузы, без раздумий, слышу ответ: "Хочу". "Тогда давайте познакомимся", называюсь, протягиваю руку. "Давайте. Евгения Ивановна". Голос отчетливо женский, рука маленькая. Входим в квартиру, жена на даче. Остаемся вдвоем в гостиной - на кухне. Ставлю чайник, предлагаю поесть. Угощение очень скромное - две картошины и небольшой помидор. Евгения Ивановна смущенно улыбается, поясняет: "Я была на дне рождения, сыта... Вы не беспокойтесь". "Тогда будем беседовать". "Будем". И сразу в лоб, без "интеллигентской подготовки" задаю вопрос: "Бывает ли у Вас влечение к женщинам?" Вопрос не вызывает смущения, замешательства. Евгения Ивановна отвечает сразу и, как мне кажется, вполне откровенно: "Бывает, и иногда очень сильное. Вот совсем недавно, всего несколько дней меня покинула девушка, которой я была увлечена. Она просто испугалась... Теперь я грущу... Вы меня, как и многие, приняли за мужчину. Я не уверена, что моя мужская фигура связана или только связана с моей двойной сексуальностью. Спорт, которым я занималась много, почти профессионально в сборной команде Москвы по одному из видов легкой атлетики, оказал влияние на внешность. Спорт пришлось покинуть, и все по той же причине. Появилось влечение к одной из членов команды, заметили и выставили... Это случилось давно". Я удивился и спросил: "Как давно? Вы же молоды". "Нет, - ответила она, - мне уже сорок". "Будем считать, что с женщинами все ясно, - продолжал я, - ну а как с мужчинами?" Евгения Ивановна отвечает спокойно, без смущения: "Обыкновенно: у меня есть любовник, мы встречаемся с ним редко, но уже много лет. Когда появляется потребность в мужчине, я ему звоню, и Серега приезжает. Мы отлично проводим время, чаще ночь, а затем без страданий спокойно расстаемся..."

Здесь я признался, что я врач и у меня возникли профессиональные вопросы. "Ну давайте, можете спрашивать," - сказала Евгения Ивановна. "Пожалуйста, скажите, как Вы одеваетесь, что предпочитаете - юбку или брюки, какой пользуетесь косметикой, есть ли хобби?" Деловито Евг.Ивановна сообщила, что предпочитает спортивные костюмы, иногда носит брюки с курткой. Платья, юбки тоже есть, но надевает очень редко. В свободное время, когда на душе светло, любит играть на гитаре и петь. Косметикой никогда не пользовалась. Губной помады, теней, карандашей и ничего подобного нет и не было.

Неожиданно во время разговора у Евгении Ивановны стало проявляться женское кокетство: лицо ожило, изменилось выражение глаз. Взгляд перестал быть мрачным, и, что удивительно, цвет глаз изменился: из мутноватых серо-зеленых они стали (может быть, это мне показалось) голубыми, ясными.

Я же, упорно движимый профессиональным интересом, задал чисто медицинский, почти гинекологический вопрос: "Скажите, бывают ли у вас регулярно менструации, предохраняетесь ли вы при интимном общении с мужчинами, бывали ли вы беременны?"

Снова последовал быстрый, лаконичный ответ: "Менструации бывают, но не всегда регулярно, не предохраняюсь, беременна ни разу не была".

Как бы поясняя сущность вопросов, их целенаправленность, замечаю, что представляется важным все же установить ваш истинный пол, узнать, кто вы - мужчина или женщина. "Ну а зачем?" - спрашивает Евг. Ивановна. Я поясняю: "Видите ли, сейчас одной из проблем сексопатологии является выявление у таких людей, как вы, истинного пола, а затем полное восстановление посредством гормональных препаратов, а нередко с помощью хирургического ножа, изначального пола, после чего вы станете либо вполне полноценным мужчиной, либо женщиной - сможете продлить свой род, иметь детей. "Это все ни к чему, - утверждает Евгения Ивановна, - я и так живу интересно, полноценной жизнью. Я способна увлекаться, любить, быть в интимных отношениях как с женщинами, так и с мужчинами, а кульминацию в интимной близости, оргазм и восторг я ощущаю очень остро, думаю, более радостно, чем однополые..." Снова спрашиваю: "Ну, а ощущение во время оргазма, когда вы с женщиной или мужчиной, схожи или чем-то различаются?" Пауза, а затем ответ: "В общем очень схожи".

Так мы сидим на кухне у стола, напротив друг друга, она смеется, я в раздумье... Снова спрашиваю: о работе, о профессии, о доме. Отвечает спокойно, без усилий: "Работаю в изыскательской геологической партии, профессия соответствующая - геолог, дома живу вдвоем с мамой".

Вспоминаю великого З.Фрейда и задаю вопрос: "Кто отец, где отец, как у вас сложились с ним отношения?"

Отвечает не сразу: "Где отец, не знаю; кто, тоже точно сказать не могу. Отношения с ним сложились тяжело, когда была девочкой лет 11-12, он сделал попытку меня изнасиловать, мать его выгнала, а может, сам ушел..." Интересуюсь: "Ну, а после его исчезновения мать вышла снова замуж?" На этот вопрос отвечает спокойно: "Нет, но у нее длительное время был любовник... Через несколько лет он стал мать обижать, и тогда я его выставила". "Скажите, мать о вашей двойной сексуальной жизни что-нибудь знала?" "Догадывалась."

Шел третий час ночи. "У нас получился с вами интересный, остросюжетный разговор". "Да, - согласилась она и заметила: - не то беседа, не то допрос". "Ну, раз так, то разрешите задать вам последний вопрос". Он оказался не только последним, но неожиданно и неосознанно для меня провокационным: "Скажите, как вы добиваетесь успеха у мужчин, без всяких женских хитростей, без косметики: красок, духов, всего, чем пользуются женщины, когда овладевают мужчинами?" Евгения Ивановна как-то повеселела и ответила: "Во-первых, я играю на гитаре и пою, но это не главное. Главное - мои губы, их сила неотразима, они всегда приводят к цели". Не успел я понять и отреагировать на эти слова, как неожиданно почувствовал, как сильные, мускулистые руки обвились вокруг моей шеи, голова оказалась в тисках, и ее губы впились в мои и соединились в долгом, безумном, страстном поцелуе. Поцелуи, как мне известно из книг и собственного небольшого опыта, бывают нежно-ласковыми, сладкими, зовущими, но этот не походил ни на один, ранее мною испытанный. Это был мощный, дух перехватывающий поцелуй, сексуальная сила его оказалась огромной. Весь мой научный, медицинский интерес к Евгении Ивановне исчез, остался лишь острый мужской. Но она неожиданно резко освобождает голову и губы, отпрянув от меня, короткое время еще тяжело, звучно дышит, затем смущенно улыбается и замечает: "Мне всегда трудно подавлять желания". Я же, забыв о науке, предлагаю остаться. "Нет, - твердо отвергает она мое предложение, - мне уже пора", - и резко направляется к двери. Я открываю, и она исчезает в темноте ночи.

Смотрю на часы: три часа.

** Озаглавлено редакцией не без намёка на работу М.Элиаде "Мефистофель и Андрогин".Случай подлинный.