АЛЕКСЕЙ ПАРЩИКОВ

П О Д П И С Ь (treatment фильма)

Литературная обработка и предисловие Алексея Парщикова

Как-то после стенфордских славистских семинаров я стал расспрашивать Вяч. Вс. Иванова о реальности выживания головы, отделённой от тела и сохранённой в специальной камере, поддерживающей её функции - этот известный проект предлагал в своё время комсомольский научно-фантастический боевик Александра Беляева "Голова профессора Доуэля". Вяч.Вс. кроме многих замечательных лингвистических трудов написал книгу "Чёт и Нечет" - про правое и левое полушария нашего мозга; так вот, оказалось, что голова способна существовать с искусственным питанием около десятилетия, однако проблема, заключалась в том, как купировать фантомные боли, поскольку мозг постоянно репродуцировал тело целиком и это тело, мягко говоря, испытывало страдания. О фантомных болях я слышал от моей матери, хирурга-травматолога, из её рассказов о пациентах, всю жизнь преследуемых мучительными галлюцинациями после ампутаций, несмотря на дозы успокаивающих и наркотиков. Из живущих я знал только Арсения Тарковского, переживавшего подобный опыт спустя многие годы после фронтового ранения. В моём воображении феномен фантомной боли нашёл такую логическую дорожку: фантомная боль, она же - фантомная память об утраченном органе; значит, как всякую память в техномире её можно формализовать и представить в виде электронного объёма, кибернетической data. Она поддаётся манипулированию - списыванию, дуплицированию, перекачке с одного компьютера на другой, она сохраняется или выпускается на волю в киберпаутину. Можно "списать" объём памяти органа или ткани и "записать" на другое тело. Фантомную память, таким образом, можно украсть, а где похищение, там и кино. Оказалось, что где-то в моём поле ожидания обитают вакантные герои, которые только и ждут повода для взаимодействия и объединения в нехитрый сюжет. Обнаружилась и команда: московская группа художников АЕС (Татьяна Арзамасова, Лев Евзович и Евгений Святский) с Ниной Зарецкой; последняя смело решилась продюсировать фильм. Они взялись разрабатывать сценарий, в котором я принимал небольшое участие, так как рано понял, что цели будущего режиссёра могут быть иными, нежели мои, тем не менее я благодарен всем, кто способствовал своим мнением, предложениями и находками осмыслению перипетий моего мифа, в особенности Льву Евзовичу, мера участия которого в выстраивании сюжета близка к роли соавтора (каковой и должна быть позиция режиссёра по отношению к исходному тексту). Льву принадлежит живописная сцена с головой Макса на блюде, бомба в сердце, харизматический свисток на шее Ли и идея современной техно-секты, которая расширила в дальнейшем драматургию сценария, но которая мне, по правде сказать, была совершенно не обязательна. До сих пор мне кажутся драматургически усложнёнными некоторые мотивы поведения двух соперниц в финале, но я решаюсь оставить следы наших дискуссий, тем более что убеждён, что дойди дело до съёмок, бытие бы точно ещё сто раз продиктовало бы сознанию другие версии. Первоначальное ядро рассказа, формообразующую идею эти обсуждения не нарушили. Treatment меня вообще воодушевляет больше, чем сценарий, и в этом смысле я на стороне голландских кораблестроителей 17 в., которые, хотя и делали измерения, но строили корабль без чертежа и предварительного макета, по интуиции и опыту, что раздражало Петра Великого и он впоследствии ввёл обязательное представление ему и макета и расчетов в России.

Загадка нашей истории - в отношении индивидуального к кибернетическому космосу, вопрошание о судьбе и identity. Может быть, теперь можно сказать, что главный герой (Сомнамбула) был задуман как анти-Голем*. Сомнамбула полагает, что он - избранник машины, и его уникальность проступает через все плоскости машинных унификаций. В "Големе" Майринка глухая машина была избранницей человека, думавшего, что его творение находится в гармонии с Каббалистическим богом. Что из этого у Сомнамбулы получилось, и как он шел к своему identity и как был низринут и продан, описывается ниже. Т R Е А Т М Е N Т фильма имел, конечно, множество рабочих названий, одно из них -

The hand that signed the paper felled a city.

- Dylan Thomas

На цинковом столе в морге мы видим СОМНАМБУЛУ, главного героя, красивого юношу с крупными чертами лица, с большим ярким ртом и, может быть, чуть заострённым носом. Рядом на соседних столах - трупы, с которыми возятся санитары, члены мафии, занимающиеся добычей уцелевших человеческих органов и тканей для продажи в медицинскую фирму. Один из санитаров, тип с гомосексуальными наклонностями, обнаруживает, что Сомнабула жив, и пререкается с коллегами, заявляя свои права на соблазнительного молодого человека. Санитары работают споро, пакуют ткани в полиэтиленовые мешки, им некогда, в предбаннике ожидает курьер, миловидная блондинка ЛИ, чтобы увести биотрансплантанты в лабораторию медицинской фирмы, оплачивающей работу санитаров. Ли нервно курит, она уже долго ждёт, наконец не выдерживает и распахивает дверь в морг, чтобы поторопить санитаров. Она видит очнувшегося голого Сомнамбулу, и, заворожённая его внешностью, выспрашивает у санитаров, как сюда попал этот человек. Они отвечают, что его подобрали на улице во время приступа, приняв за мертвеца. Ли выторговывает Сомнамбулу у санитаров и, хватанув алюминиевый чемодан с биоматериалом, втаскивает его за собой в больничные коридоры. Предварительно она завязывает ему глаза и, минуя медицинский персонал и охранников, выводит к чёрному Cherokee. Ли гонит джип по Московской Окружной дороге, вокруг - ночь новолуния, мелькает разбросанная строительная техника, она курит сигареты одну за другой. Она тормозит, снимает наглазную повязку со своего пленника и хочет, чтобы он приласкал её. Любовная сцена в машине обрывается страшным криком Ли, которой вдруг кажется, что её новый любовник мёртв. Она хлещет его по лицу и в ужасе свистит в свисток, который висит у неё на шее в форме металлического дельфина. Прийдя в себя, Сомнамбула объясняет Ли, что он болен снохождением, что в критических ситуациях впадает в транс и не помнит, что с ним происходило, и что от этой болезни все его беды и неустроенность. Но Ли уже не может совладать с истерикой, она сдирает с себя одежды, обливает их бензином на обочине и сжигает, крича, что этими дорогими тряпками мыли мертвецов, что ей осточертели извращенцы и маньяки, голубые и мазохисты, все эти кошмарные люди, окружающие её. Сомнамбула слушает, не очень понимая, кого она имеет ввиду. Внезапно Ли берёт себя в руки, словно испугавшись своей реакции, и гонит Сомнамбулу прочь из машины. Он послушно покидает джип, но тут Ли что-то соображает, догоняет Сомнамбулу и предлагает ему вернуться. Она обещает ему выгодную работу в медицинской фирме.

Сомнамбула попадает в фирму, расположенную в самом центре Москвы в сети циклопических подземных пространств. У лабиринта множество неожиданных входов и выходов на поверхность, как например, подземный въезд на Солянке, где можно видеть резко свернувший лимузин или джип, исчезнувший в тёмных недрах за шлагбаумом. Фирмой руководит бывший чиновник советской разведывательной службы, по прозвищу ИМПЕРАТОР. Сотрудники фирмы используют для хранения биотканей из морга "кровезаменитель" - вязкую рыжую жидкость, заполняющую рядами бутылок подземные склады. Сохранённые в кровезаменителе органы экспортируются в Германию, с которой московская фирма имеет партнёрские отношения. Разработками этой технологии занимается ДРУГ ИМПЕРАТОРА, учёный-космист, который считает, что в основе памяти тела лежит эффект "фантомной боли", и что накопив память о своём организме, человек может с помощью электронной технологии создать своего двойника, по сути бессмертного. Этой технологией заняты все молодые сотрудники фирмы, представляющие собой разновидность техномистической секты. В их среде и оказывается Сомнамбула.

Прежде чем мы увидим как герой обживается в новой обстановке, мы узнаём о финансовых сложностях фирмы и её отношениях с санитарами-поставщиками. МАКС, юридический представитель фирмы, энергичный, полноватый, эрудированный выпускник западного университета, сочувствующий идеологии "зелёных" , появляется в квартире мафии поставщиков. Перед ним роскошный кавказский стол и поставщики в дорогих костюмах, требующие повышения закупочных цен на биоматериалы в связи с окончанием Чеченской войны. Возражения Макса просты: он говорит, что фирма обладает технологией хранения органов, получаемых прямо из морга, а не из официальных трансплантационных лабораторий, что поставщики не могут сами наладить их сбыт, а если не хотят принять условий фирмы, пусть отправляют трупы в крематорий, где денег за них не платят. Во время переговоров один из бандитов выходит на улицу к ларькам и вербует московского бомжа, играющего в шахматы с другим таким же бездомным, чтобы тот якобы подсобил ему в чём-то по дому. Бандит приводит доверчивого бомжа на квартиру и расстреливает на глазах у Макса. Это предупреждение фирме: мафия угрожает таким образом расправиться с остальными. Чтобы помочь московским партнёрам выйти из затруднений, в Москву направляется представитель Германской стороны МАНФРЕД. Этого молодого человека в ленноновских очках мы впервые видим летящим рейсом Люфтганза с лэптопом, на экране которого возникает переписка с его бывшей швейцарской возлюбленной, которая адресует Манфреду высокопарные послания о предназначении человека и поиске самого себя. Манфред - немецкий славист, изучавший в университете Толстого и променявший свою малоприбыльную профессию на место менеджера в фирме по торговле органами. В ответ он пишет, что летит в Москву, в этот дикий мегаполис, где он готов совершить подвиг.

Сомнамбула получает место уборщика в лаборатории. Он собирает мусор в огромный пластиковый пакет и катит свою тележку между столиками с компьютерами и стеклянными установками, в которых булькает рыжая жидкость. Ему нет никакого дела до того, над чем работают сотрудники - сектанты, в основном молодёжь обоих полов, впрочем, трудноразличимых: бритоголовая или с волосами цвета пищевых красителей, с колечками, приколотыми по всему телу. Внезапно Сомнамбула ранит руку стеклянным осколком. Из дверей одного из кабинетов появляется ЛЮСИ. Она заливает порез кровезаменителем и останавливает кровь. Рана затягивается на глазах. Люси - притягательная стриженая брюнетка, дочь Друга Императора, интеллектуалка, у которой сразу возникает интерес к новичку. Сомнамбуле стоит большого труда всякий раз объяснять кто он такой, он путается в определении своей идентичности. Репертуар его сообщений о себе беден: он твердит, что бродит по ночам, не причиняет никому зла, что родители не верят в него и что по природе он - рыба. Сомнамбулу поселяют вместе с остальными сектантами, и от них он впервые слышит о ритуальной игре, созданной Другом Императора. Во время ритуала сектанты, причиняя себе боль, накапливают энергию, которая, как они верят, послужит запасом памяти для формирования их бессмертного виртуального тела. Но подробно Сомнамбулу знакомит со смыслом ритуала сам Император.

Он проводит основное время в бассейне, там мы его видим впервые, на воде, со спины. Он покоится лицом вниз в бассейне, чьё дно уложено цветным тёмным кафелем с зеркальными вставками, и не двигается, пока не закрадывается сомнение, жив ли он. У него тучная нежная спина, рельефная голова с низко растущими длинными и редкими посечёнными волосами, окаймляющими лысину, он расслаблен и слегка перебирает пальцами. Неожиданно Император поднимает голову, и, с шумом забрав воздух, проныривает к бортику бассейна, а затем медленно открывает глаза со стрижеными ресницами, щурится и моргает. Императора ждёт Ли, она его массажистка, любовница и осведомительница. Пышноволосая Ли раздевается и остаётся в очках; она оставляет в ушах длинные тяжёлые серьги. Ли поигрывает позолоченными маникюрными ножницами. У ножниц только овальные колечки покрыты золотом, а рабочая часть - пепельный металл с выгравированным фирменным знаком. Ли рассказывает Императору о том, как она нашла в морге, когда забирала партию биотканей, живого красивого юношу, больного сомнамбулизмом, и привезла его в лабораторию. Массажистка говорит, что она подозревает Сомнамбулу в убийстве несовершеннолетней, так как случайным образом в городе в тот же день схвачен человек, обвиняемый в маниакальных преступлениях, и есть основания предполагать, что на самом деле настоящий маньяк - это Сомнамбула, который не помнит, что творит во время приступа. Император, которого особенно привлекают молодые убийцы, хочет познакомиться с Сомнамбулой. Тот приходит в бассейн, и Император рассказывает ему о предназначении ритуала и уговаривает Сомнамбулу принять посвящение в тайну секты и участвовать в ритуальной игре "Империя бессмертных".

Во время РИТУАЛА участники расположены в жёстких полукреслах, перед каждым экран компьютера, на котором изображена общая символическая иконка, говорящая о различных возможностях вхождения в программу. Сектанты рассажены кольцом, так что видят перед собой только монитор. Молодые люди полуодеты, к разным частям их тела подсоединены электроды. В центре круга - Друг Императора. Невдалеке от всех место самого Императора, который в отличие от других только делает вид, что принимает участие в игре, так как на самом деле боится боли. По его экрану плавают рыбки, как в программе After Dark. Друг Императора руководит ритуалом и указывает на использование болевых точек на теле. Он даёт общую команду к началу и шаманским голосом наговаривает текст о том, что энергия боли запоминается компьютером и может использоваться в будущем. Во время этого действия происходит авария, подстроенная Ли (?), но причины её поступка нам пока не известны. Электроды на руке Императора вспыхивают, он орёт, извивается от боли как ящерица и пытается вырваться из зажимов. Сомнамбула, который пока ещё только наблюдает за игрой, первым бросается к Императору и отсоединяет электроды, освобождая едва живого человека. Император в тяжёлом состоянии, он выжил, но потерял руку. С этих пор он не может ставить подпись на документах фирмы. Руку Императора помещают в лабораторный холодильный сейф с датчиками и кровезаменителем, она становится энергообъектом, способным памятью своих живых тканей генерировать поле фантомной боли. Для Императора катастрофа символизирует потерю власти, он чувствует физически, что формальное лидерство утеряно, - пускай временно, пока он не научится снова подписываться, или будет найден другой способ идентификации. Выздоравливающий Император проводит время со своим спасителем - Сомнамбулой, которого безуспешно пытается научить подделывать свою старую подпись, рассказывает ему истории из своей остросюжетной служебной биографии, учит курить восточные травки и, наконец, почти влюбляется в него и соблазняет.

Фирма использует необычные способности лунатика преодолевать препятствия во время снохождений. Теперь Сомнамбула помогает Ли с доставкой органов из морга. К высокой стене подруливает машина, из неё выходит Ли. Из салона она выводит Сомнамбулу, погружённого в глубокий лунатический сон. Его лицо как асбестовое. Ли обряжает Сомнамбулу мешками, и когда экипировка закончена, застёгивает ремни на груди и спине, ведёт его через постройку на верхний этаж до площадки, откуда открывается панорама Москвы. От площадки начинается длинная тонкая труба, соединённая с чердаком госпитального морга, охраняемым внизу вооружённым нарядом. Чьи-то руки в зелёных перчатках набивают пакеты. Поставщики, продолжающие угрожать фирме, засовывают в один из пакетов вместе с человеческим сердцем пластиковую бомбу. Ли оставляет Сомнамбулу перед трубой, так что у него нет другого варианта, как ступить на неё, если он двинется вперёд. Женщина подталкивает Сомнамбулу и мягко отступает вглубь - там, в нише, она будет ждать посыльного обратно. Светит активная полная луна, и Сомнамбула, вытянув руки по швам и нисколько не заботясь о балансе, шагает по трубе, у которой несколько колен по ходу, и пересекает пространство колодца двора, перегороженного забором с колючкой. На противоположной стороне трое санитаров нагружают посыльного и аккуратно запускают в обратном направлении. Его встречает Ли, целует и пробуждает мелодичным свистком в виде стального дельфина, висящим у неё на шее. Машина с медицинской контрабандой движется по предрассветному городу. Во время поездок Ли соблазняет Сомнамбулу, пара блаженствует, и Ли рассказывает ему о себе. Чем больше Сомнамбула выслушивает исповеди Ли, тем больше он задумывается над тем, кто он такой и каково его предназначение в жизни. В биографии Ли важно, что у неё в постели умер любовник, и, чтобы преодолеть страх перед мёртвым, она по совету психотерапевтов, лечится шоковым методом и ездит в морг. Ли откровенна с Сомнамбулой, но в пределах: она скрывает, что фирма использует особенности Сомнамбулы для переправки контрабанды.

В лабораторной комнате - Друг Императора и его дочь Люси. На столе, заставленном компьютерами, сидит испытуемая обезьяна. Её члены закреплены, и на голове шлем с датчиками. Люси поглаживает обезьяну. Учёный-космист в несколько поэтической манере объясняет своей дочери смысл своих теперешних поисков. Он говорит о том, что великие танцоры балета умеют думать всем телом и приводит в пример Нижинского, который писал, что в отличие от Бога, почти неподвижного на кресте, или от обезьяны, совершающей много лишних движений, он, Нижинский, предельно экономен, потому что думает телом. А чтобы думать, надо иметь память. Надо иметь память тела. Это узловой предмет изучения Друга Императора. Он показывает на примере обезьяны, как действует память тела. Он кивает Люси на шприц, и та делает обезьяне укол в ротовую полость, прямо в язык. На компьютерном экране появляется телесное поле животного с окрашенными нервными зонами. Поле языка бледнеет и остаётся его контур. Учёный говорит, что язык наиболее нервное место и мозг быстрее всего его восстанавливает по памяти. На глазах у Люси компьютерный экран показывает, как снова растёт обезьяний язык и его контур наливается красным свечением. Друг Императора "тащит" по экрану контур и останавливает его в верхнем углу. Следом на экране появляется огромная цветная стрела и стреляет в виртуальный язык. Обезьяна вскрикивает от укола. Значит, как мы видим, электроника может работать с памятью тела, с фантомной болью, хотя это ещё не доказано. Неизвестно, может ли память о фантомной боли передаваться от человека к человеку и какими должны быть такие люди: может быть, с новой этикой. Пока что им доказано, что при переходе болевого порога живое тело оставляет электронную запись, как шаровая молния - отпечаток, когда разбивается. Друг Императора заводит речь о потерянной руке Императора и спрашивает Люси, зачем та подстроила аварию во время ритуала. Люси отрицает своё участие в этом покушении. Но вообще она говорит о своей ненависти к Императору и рассказывает отцу историю о том, как Император её изнасиловал во время менструации, когда ей было 13 лет, и что с тех пор ей нравиться быть с мужчинами во время месячных, но с другой стороны она не может подавить чувство мести к Императору.

В Москву прилетает Манфред, его встречает Макс и они легко находят общие темы на почве сочувствия "зелёным" и осуждения экологического варварства. Император и Манфред ведут деловой разговор о том, как удовлетворить поставщиков-санитаров и Император призывает немецких партнёров вложить для этого дополнительные деньги. Он ищет "ключ" к немцу, но ему не всегда удаётся понять молодого человека. Слова Императора наталкиваются на сопротивление Манфреда, когда тот узнаёт подробности об источниках продукта и способа его хранения. Император переводит разговор на технологию - дело не только в кровезаменителе, но и в использовании энергии памяти тела. Сначала Император говорит, что фирма получает эту энергию от животных, но это производит ужасное впечатление на толстовца Манфреда, противника любого насилия, тем более над животными. Тогда Император рассказывает ему о сектантах, которые отдают свою энергию добровольно, он высказывает глобальные намерения получения власти над миром с помощью технологии, разработанной своим Другом, и, чтобы убедить Манфреда, что это не утопия, приглашает его принять участие в ритуале. Тот соглашается.

...Сомнамбула в лунатическом трансе движется по ночному бункеру и в компьютерном зале включает мониторы, расположенные спирально и закрывающие собой почти все стены. Приборы подключены к информации о состоянии помещённых на хранение тканей. Среди множества изображений человеческих органов и данных о них появляется формализованное на экране фантомное поле руки Императора. Это трёхмерное контурное изображение, постепенно получающее плотность. Мы видим сгущение серого облака и разрыв алой точки в голове Сомнамбулы. Сомнамбула чувствует сгущающееся кольцо, сдавливающее его, какое-то эфирное кольцо или обруч, и ощущает на себе, вернее, прямо в себе, энергию, ищущую своё место внутри его тела. Рука ходит изнутри его ног, ударяет в глазные яблоки, обшаривает сердечную сумку, тычется в стенки тела, ища дорогу, причиняя кошмарную боль Сомнамбуле, который уже не спит, а находится в беспамятном кошмаре, в клиническом шоке, на гулящей дыбе, до тех пор, пока рука подобно компьютерному файлу не устанавливается в собственной форме его руки. Тогда его пронизывает укол, и острая боль оставляет Сомнамбулу. Он падает на пол, открывает глаза и видит покрытую испариной, перепуганную Люси, стоящую поодаль. Экраны по-прежнему экспонируют подрагивающую императорскую руку. Сомнамбула пытается рассказать, что произошло. Он говорит, что ощущает свою правую руку как "не свою". Люси увлекает Сомнамбулу в рабочий кабинет и ставит опыт с пересадкой руки Императора. Она объясняет, что хочет убедиться в уникальности Сомнамбулы, в новых возможностях его личности. Она видит во время своего опыта, что Сомнамбула не просто только получает память руки Императора, но что вообще через память органа можно входить в память другого человека. Люси отыскивает в жизни Императора сцену, где он насилует её, когда ей было 13 лет, и чувство мести завладевает ею. Люси протягивает Сомнамбуле клочок бумаги и просит вспомнить, как подписывался Император. Сомнамбула повторяет подпись шефа. Люси перепрограммирует компьютер так, чтобы владеть кодом императорской руки. Она копирует, "перегоняет" программу, и диалоговое окно показывает удачное завершение. Для Люси это откровение: то, о чём только догадывался её отец - ткань может быть восстановлена как виртуальное тело, по фантомной боли. Её можно формализовать и манипулировать ею. Она видит в открытии путь к получению власти в фирме.

Сомнамбула и Люси спят. Люси снится сон: она работает в офисе на протезной фабрике. Входит заказчица. Это - Ли, пришедшая подобрать протез для Императора. Ли не узнаёт преображённую Люси - у неё снова длинные волосы и одета она в деловом дамском стиле. Люси предлагает осмотреть образцы и ведёт Ли по протезным цехам. Им попадается сторож - старик, состоящий из одних протезов, - его тело собирается и разбирается, так что сторож сам по себе представляет демонстрационный стенд. В нём есть черты шекспировских шутов. Люси обнимает Ли, кладёт ей руку на грудь и нежно целует. Пока Ли в замешательстве, Люси вставляет руку Ли под нож кожевенного резака и станок отсекает ей руку по локоть. Схватив обрубок, Люси появляется в лаборатории, где подключает руку Ли к компьютеру и получает изображение её фантомной боли. Люси "пересаживает" фантом на свою руку и хочет проверить, может ли она в точности подделать подпись Ли. Она пробует подписаться, глядя на товарный чек заказчицы, наконец, понимает, что ей что-то мешает держать ручку. Люси открывает огромный холодильник, где лежит мёртвая рука, у которой выросли ногти. Они-то и мешают Люси верно изобразить подпись. Люси достаёт золочёные маникюрные ножницы и состригает на отрезанной руке ногти.

Люси просыпается и видит Сомнамбулу, оцепеневшего на потолочной балке в рискованном положении. Она боится пошевелиться и спугнуть Сомнамбулу, который может разбиться, внезапно придя в сознание. Люси отползает, бесшумно перекатывается в соседнюю комнату и находит место, откуда до Сомнамбулы не доносится ни звука. Как ни досадно, но она должна звонить Ли, потому что сама не знает, как снять с верхотуры Сомнамбулу, гибель которого может разрушить её планы. Она не знает, может ли она реализовать свои замыслы без лунатика. Люси набирает номер и просит Ли прийти на помощь. Ли не беспокоится за Сомнамбулу, преодолевавшего при ней любые сложные пространства, но она едет из чувства ревности и соперничества к Люси. Она идёт поквитаться в лунную ночь. Ли входит, когда Люси её ещё не ожидает и не успевает одеться. Ли наотмашь бьёт её по лицу, и обе женщины пугаются громкости звука. Но Ли не хочет отпустить Люси. - Дерись молча, - шепчет она. Люси достаёт катушку скотча, отдирает ногтями кусок ленты и заклеивает себе рот, затем изящно перебрасывает скотч противнице. Та тоже лепит себе ленту поперёк лица. Завязывается жестокая драка до первой крови, и только Сомнамбула в своём внеземном коконе видит покой и ловит энергию полнолуния. Женщины распутываются и сдирают скотч с окровавленных губ. Ли становится на лестницу, и обняв Сомнамбулу, будит его своим свисточком. Как только он приходит в себя, все трое молча едут на банкет, устроенный Императором в честь приезда Манфреда.

(Я записывал эту сцену разными способами - в диалогах, графиках и в виде стихотворения, которое привожу тут же :

Афелий*

Сомнамбула на потолочной балке ангара завис на цыпочках вниз головой,
чем нанял думать о будущем двух опешивших опекунш. Женщины
невменяемы, и та, что с хоботом, в леноновских очках, трясётся от злости
в такт сопернице, а ей припишем чёрный плащ нефтяной, её же ресницей,
она его раскрывает над головой, и плащ принимает вид анатомической почки.

Пробудится этот, висящий, а ну-ка, развяжется где-то неплотно завязанное
сочетание

эфира и духа. Тише! Сражаются женщины, что державы, и будь я апостолом,
ни в одной не проронил
бы ни Слова.

Одна отрывает синюю ленту с катушки и ею заклеивает свой рот поперёк лица.
Сопернице скотч перекидывает и та лепит на губы от уха до уха ленту, -

дерись молча!
Серьги снимают как на ночь глядя, и вот они сеют в безмолвии по телам
вспышками окровавленные кокарды и крутят друг другу уши.

Векторами потрясая, вращательные запуская прыжки или оцепеневая.
Какое-то время
сцеплены так, что передвигаются только единым полем,
как электронной
варежкой по экрану
или магнитом, возимым с исподу стола, или накрытые каменным одеялом,
или за ними следит ворсинка железного троса, проглоченного под гипнозом.

Третий присутствует невидимо в поединке - кто держит дерущихся
в
челюстях,
чертит им руки и ноги, стирает и снова уравнивает положения;
выше и ниже
по желобам пускает суставы, проводит дуги и тотчас
навёрстывает
их наобум - осями.
Но вот одна обнаружила свои непослушные пальцы,
словно
туманные - пальцы
собирают наощупь в отсеках стеклянного дома в сейсмоопасной зоне
развешенные части одного
костюма
в чащобе порезов, только нитку фосфорную на горизонте
оставляет отхлынувшая
чувствительность.
Обе так отрицают зеркально: "Не верую в того Бога,
который тебя после смерти моей
покажет."
По пояс прыгая в координатной сетке и мня её, они запутываются и застывают.

Но тут одна другой с силой вправляет палец в солнечное сплетение и та
отрывает рот широко, а глаза
закрывает.
Юбки: цвета слоновой кости у одной, у другой - жестяного с переливом,
шуршат, но им кажется, - громоподобно:
и они их скидывают синхронно, потакая тишине и общей задаче.
А ну-ка, пробудится этот, висящий, развяжется где-то неплотно завязанное
сочетание эфира и духа.

Друг на друга уставились женщины или гадательницы по внутренностям,
и
видят не лица, а спины: вот бы выпуклый шейный 7-ой позвонок выбить ножом кожевенным, чтоб взвизгнула белизна,
стружка слетела б с кости, а кровь медлила появляться.

Увядает драка и громоздит промашки, удаляясь от своего центра.
Так Эльпинор, шёл ли он прямо, как слепой штатив, или - раскинув руки,
катился, как разрезанный цитрус, по краю крыши и Одиссеи,
запуская лестницу винтовую в мир теней, спьяну пропустив стремянку.
Пассажир по ходу периферийный - демон раскоординированности и забвения.

Но дальше ещё, совсем вдалеке от ангара, заброшенного за городскую черту
в
шиповники и чертополохи,
за горящей дорожной развязкой, на бензоколонке
находится
этой драки - афелий.
Он в баре сидит с выражением безмятежным: "Как-то связаны две Кореи
и миллион сумасшедших коров, прогоняемых через минное поле,
забытое между границам этих корней; связаны опера и цианистый калий".
"Всё проходит через меня, звук или цифра", - кладя на стойку плавник,
утверждает корифей Афелий .

Сомнамбула:

С коричневыми губами, с жужжащими желудёвыми волосами,
её очки потемнели сперва, затем налились молоком,
где любовники пересекались носами,
где шел вертолёт коптящий, не помнящий ни о ком.

Два верблюда исчезли, и я провалился в маки
с идеей подарить тебе зажигалку и нож.
Как перелезающие порог растопыренные нудные раки,
две замедленные претендентки выходят драться на ось.

Озарённые и теряющие наименования,
расцарапанные, как школьная парта,
когда я вижу материк между Шотландией, Данией
и Норвегией, до сих пор не нанесённый на карту.

Это материк дистиллированной воды и белого шума,
там нету ни распада ни огня.
Дуэлянткам взять бы в свидетели Улялюма.
И жаль, что самоубийство избегает меня.

Но вернёмся к основному тексту нашей истории). Император представляет Манфреда лаборатории. В центре стола водружён сказочный торт с глазурной фигурой рукопожатия. Сомнамбула взволнован: он видит Императора впервые со времени своего открытия и опыта его фантомной памятью. Он чувствует, что его собственная рука не всегда послушна ему. Император, поблескивающий стальным протезом, в строгом костюме. Сомнамбула неловко берёт фужер и разбивает его, глубоко поранив палец. Император вскрикивает, хватаясь за культю - боль пронизывает обоих... В это время срабатывает подложенная бандитами бомба, и в лаборатории вспыхивает пожар. Лаборатория заполняется дымом. Лопаются банки с препаратами, разбегаются животные из вивария. Друг Императора, продолжающий работать с обезьяной в своём отсеке, пытается спасти её, выманить её из клетки и убежать, но вызывает только паническую ярость в перепуганном животном и гибнет, сцепившись с обезьяной в огне. Люси пользуется суматохой во время пожара, забегает в открытую дверь к Императору и списывает номера банковских счетов фирмы... Со способностями Сомнамбулы подписываться рукой Императора она сможет опустошить казну предприятия.

Траурное собрание всей императорской группы проходит в компьютерном зале бункера. Среди собравшихся - Манфред. Останки тканей Друга Императора помещают в специальную камеру, где они находятся под постоянным опылением кровезаменителем и кварцевыми вспышками. Рыжие туманные взвеси окутывают препарат. Император произносит короткую речь о своём Друге, который был на пороге открытия великой тайны и был близок к её практическому применению. В своём слове Макс говорит о значении технологии, открытой учёным, и о том, что его идеи приведут всех собравшихся к реальному бессмертию и новой морали. Манфред внимательно следит за процедурой и словами коллег. Император говорит ему, что причиной всех бед, которым Манфред стал свидетелем, являются поставщики, мафия, требующая повысить цены на 20% на биоткани. Манфред отвечает, что он готов немедленно выписать чек на нужную сумму, чтобы уладить кровавый спор.

Манфред и Макс на квартире у поставщиков. Они пришли с известием о согласии фирмы пойти на уступки. Мы видим тот же восточный стол и элегантного Макса, рассказывающего о перспективах сотрудничества. Макс переходит к передаче обещанных денег. К удивлению поставщиков, Макс не выдаёт им наличными, как он делал раньше, а включает компьютер и показывает как произвести банковскую трансакцию, не выходя из дому, через Интернет. Бандиты с интересом следят за экраном. Открывается электронная страница нужного банка, и все читают сообщение, что на данном счету никаких денег нет. Мы видим смешную банковскую заставку, эмблему пустого счёта. Поставщики протягивают недоумевающему Максу телефон и требуют, чтобы тот позвонил Императору, сообщил о случившемся, и в виде шутки, добавил, что его уже нет в живых. Тот выполняет приказ, и когда в трубке слышен разгневанный голос Императора, один из бандитов расстреливает Макса. Пир продолжается. Голова Макса покоится на блюде. Манфред абсолютно подавлен, он не знает, что предпринять - пропали инвестированные немецкие деньги, это раз, два - он чувствует себя в положении заложника и не знает, как выбраться из квартиры мафии. А тем временем его, почётного гостя, совсем не собираются отпускать. Наоборот, ему рассказывают истории из жизни суфийских святых и подливают водки, обсуждая в деталях рецепты травяных настоек. Перед ним появляются мясные блюда, но он твердит, что он вегетарианец, и на вопрос о кредо вегетарианца он говорит, что не ест ничего, что имеет глаза и что ему пора уходить. Тогда его отпускают с условием, что он возьмёт в подарок с собой пистолет, который ему понадобится. Попасться с пистолетом не в интересах делового иностранца, но Манфред понимает, что от него не отстанут, и ему ничего не остаётся как взять оружие. Его предупреждают, что у него не так много времени на рассуждения, и что мафии нужны деньги.

Манфред возвращается на фирму и находит сообщение, что деньги украла Люси. Это сообщение от всевидящей Ли, контролирующей всё, что только доступно её приборам. Манфред проверяет пистолет и направляется непосредственно к Люси. В комнате Люси беспорядок: компьютерные диски, лабораторные приборы, шнуры, косметика, предметы туалета, цветные пакеты. Манфред ведёт себя сначала неуверенно, как бы не зная с чего начать, потом резко вынимает оружие и направляет на Люси. Он держит её под пистолетом и требует вернуть деньги, принадлежащие немецкой фирме. Люси немедленно признаётся, что деньги сняла со счёта она, но она была не одна и проделала эту операцию с помощью Сомнамбулы, без которого нельзя было обойтись в подобном случае. Он способен повторить подпись Императора, пользуясь фантомной памятью его руки. Только благодаря лунатику, обладающему уникальными свойствами, можно сказать гениальностью, в обращении с кибернетическим миром, возможна технология, предсказанная ещё её покойным отцом. Сомнамбула верил в себя, когда в него никто не верил, искал себя и нашёл. Она сама думает, что он станет первым святым в секте и достигнет бессмертия. Он - герой. Именно поэтому, объясняет она Манфреду, дело не в какой-то ерундовой сумме, а в Сомнамбуле, в его идентичности и неповторимости, которая может принести гораздо большую прибыль, если поступить разумно. Люси, кажется, уже полностью вошла в роль, она почти в экстазе. Манфред отставляет оружие и готов выслушать доводы. Однако, он говорит, что и этот пистолет принадлежит не только ему. Обманутая мафия угрожает всем, а ему вся эта история будет стоить если не жизни, то карьеры. Люси предлагает Манфреду уехать как можно скорее и вывезти её и прежде всего Сомнамбулу, и уже с новой технологией и со сверхгениальным адептом, с русским лунатиком за границей, они совершат невероятные деяния. Она торопит Манфреда начать сборы и говорит, что уже переправила деньги в Швейцарию. Ещё Люси просит своего немецкого друга оставить ей пистолет, чтобы с ним ничего не случилось лишнего. Спокойнее, если пистолет полежит здесь, в ящике. Манфред уходит со смешанным ощущением чего-то незавершенного. В общем-то он готовился совершить подвиг, но кажется купился на новую русскую сказку о мировом владычестве. Сразу после его ухода раздаётся телефонный звонок. Император просит Люси явиться к нему в бассейн.

Император делает ещё один звонок. Он звонит Сомнамбуле и сообщает, что над ним нависла угроза и тому надо срочно покидать пределы бункера. Сомнамбула понимает его речь как отказ от него и лишение работы. Император говорит, что любит его как самого близкого человека, желает ему добра и спасения и приказывает срочно бежать. Следующим звонком Император отдаёт приказ охране фирмы задержать беглеца. Первой на своём пути Сомнамбула встречает Ли. Она перегораживает ему дорогу обнимает его и шепчет, что там, куда он направляется, его ожидает охрана и его поймают. Она побежит вместе с ним, она хочет жить с ним вместе и никогда не расставаться. Сейчас она знает тайный выход и нужно только его согласие, чтобы она последовала за ним. Но Сомнамбула отвечает ей отказом. Он отталкивает Ли и бежит наобум по тоннелю. Ли следует за ним, не переставая уговаривать его, но в это время за одним из поворотов лабиринта показывается охрана и несколько сектантов. Погоня ведёт Сомнамбулу к тупику из которого есть только выход в вертикальный шурф. Кажется, что результат погони решается в диапазоне нескольких сантиметров. Это погоня улиточным темпом, snail's chase: в вертикальной железобетонной шахте бункера, усеянной выпирающими из стен короткими арматурными штырями и надолбами, по которым пытается выбраться Сомнамбула. В состоянии пограничной ситуации организм Сомнамбулы переключается в трансовый обморок, и он получает преимущество в передвижении вопреки законам и здравому смыслу. Это "нелинейная" погоня по шахте с меняющейся поверхностью. Сомнамбула делает нечто невозможное. Наконец, когда он уже близок к освобождению, Ли, понимая, что ей не вернуть себе Сомнамбулу, свистит в свисток, эхом разбивающий шахту, и пробуждает лунатика - тот валится без сил, будто его стряхнули с ветки...

Схваченный Сомнамбула сидит в компьютерном зале. Здесь собрались все, включая Манфреда, чтобы стать свидетелями подписи Императора и суда над Сомнамбулой. Люди погружены в свои медитации, тем не менее все охвачены напряжением коллективного действия и поглядывают на мониторы. Собрание ждёт действий Императора. Император перед компьютером вызывает фантомное поле своей руки. Он руководствуется операционными указаниями Сомнамбулы. Рядом - Люси, но Сомнамбула не выдаёт её, они даже не переглядываются. У Императора не получается подписаться и точно вести свою руку. Экран посылает настойчивые месседжи: "Not enough memory ","A lack of memory", "Low on memory", "Not enough room on disk". Кто-то робко говорит: нехватка памяти для фантомной боли. "Может, Вам было не вполне больно", - формулирует Манфред. Люди ждут от Императора поступка. Он смотрит сначала затравленно, потом просветлённо. Император мыслит арифметически как и все вокруг: чем больней он себя истязает, тем больше витальной энергии получает его виртуальное тело. "Бейте меня! Бейте меня!!!" - орёт он. Сомнамбула первый смазывает ему кулаком по физиономии. Император сам пинает какого-то лежащего сектанта, пока ему не начинают отвечать, и наконец, набрасываются, валят его, грузного и ластоногого, на бок и метелят до беспамятства. Потерявшему сознание Императору вводят успокаивающее. Придя в себя, он добирается до монитора и видит свою руку. Изображение теперь яркое и контрастное. Значит, принятые им муки подействовали. Он ставит подпись, которая регистрируется как правильная. Верность подтверждает и экран Манфреда.

Начинается суд над Сомнамбулой. Он обвиняется в краже подписи Императора. Потерпевший и теперь торжествующий Император говорит, что Сомнамбула совсем не уникален, ему только кажется, что он избранник киберкосмоса, машины, Сети и красавиц. Хотя он не исключителен, он всё-таки заслуживает оригинальной смерти. Умрёт не он, а его личность. Его тело ещё послужит фирме и секте как биоматериал. Фирма, естественно, знает цену биоматериалу, так что тело Сомнамбулы пригодится для пересадки в него виртуального тела Друга Императора, восстановленного по фантомной памяти за время текущих событий. Люси поддерживает этот проект. Она говорит, что Сомнамбула вообще не умрёт, только "передаст" своё тело другому, то есть её отцу. Ли берёт на себя роль защитницы: она заводится и утверждает, что всё это уловки Люси, которая одновременно хочет получить в одном лице любовника и отца. На скандалящую Ли никто не обращает внимания. Она возбуждается всё больше и уже совсем в истерике вдруг выпаливает, что это она подстроила аварию во время ритуала, когда Император потерял руку. Она что-то напутала с проводами. Все отвлекаются от Сомнамбулы и поворачиваются к Ли. Зачем она это сделала? Император ждёт объяснений. Ли рассказывает историю о своём каком-то безруком любовнике, с которым ей было якобы так прекрасно, что он превратился в сексуальную фантазию. Она хотела видеть в Императоре такой же идеал и когда он пристегнул провода к руке, включила слишком большой ток. Император больше не хочет её слушать, он говорит, что ему надоели извращенцы и обрывает сцену. Ему важно уничтожить Сомнамбулу, владеющего его свойствами, убрать своего двойника. Сомнамбула решил, что он уникален, что он обрёл свою идентичность, а он только вороватый двойник, пользующийся чужим. На экранах мониторов возникает виртуальное тело Друга Императора. Лаборанты готовят приборы и приговорённого Сомнамбулу к пересадке фантома. Музыка разносится по всему бункеру. Тело Друга Императора на экране поворачивается в трёхмерном пространстве, как кукла в невесомости. Лицо Друга Императора приближается, и он открывает глаза. Они пусты. Люси узнаёт отца.

По приказу Императора лаборанты силой вводят Сомнамбуле снотворные направляющие катализаторы, используя бутылку с насажанным челюстным разжимателем, чтобы погрузить его в сон. Сомнамбула совсем не хочет терять самого себя, свою личность и отдавать своё тело другому. Он уже подключён к аппаратуре, и на экране монитора идут какие-то процессы. Люси управляет компьютером. Манфред рядом с ней следит за её действиями и тоже колдует на своей клавиатуре. Внезапно Сомнамбула разрывает опутавшие его электроды и бросается к Ли, которая протягивает ему косметические ножницы. Сомнамбула кончает с собой, перерезая горло. Самоубийца переходит болевой порог и память его тела остаётся записанной на аппаратуре Люси.

Въезд в подземный лабиринт на Солянке. Полнолуние. Джип ломает шлагбаум, сбивает охранника и проносится вглубь. Вслед за ним два микроавтобуса. Бандиты врываются в тоннели и носятся в поисках входа в лабораторию. Тоннели наполняются голосами, шумом моторов и визгом тормозов. Вооруженные люди в масках находят правильный вход. Один из ведущих, жестом останавливая группу у двери, предупреждает, чтобы стреляли аккуратно - не должны быть повреждены глаза, внутренности и кожа на задницах - это деньги. Бандиты выбивают дверь и дают первую очередь поверх голов, чтобы ошеломить присутствующих. Сектанты замирают от неожиданности. Затем налётчики открывают прицельный огонь. Они стреляют не торопясь, наводя крестик прицела на нужное место на теле жертвы. Люси успевает выключить фантомную память тела своего отца. В следующую секунду пули разбивают экраны. Дискетка, на которой сохранилась память тела Сомнамбулы, выпадает из компьютера на стол. Манфред в суматохе сгребает дискетки в сумку и ускользает из зала. Он взял всё, что было под рукой. Он взял с собой дискетку с записью телесной памяти Сомнамбулы.

Император прикрывается стальным протезом. Пули, жужжа, рикошетят, но несколько выстрелов настигают его и он падает. Ли убита. Налётчики разбегаются по тоннелям, преследуя уцелевших сектантов. Император встречается глазами с Люси, укрывшейся за каким-то перевёрнутым лабораторным агрегатом. У Люси ещё хватает сил на мщение. Она достаёт пистолет и стреляет в голову Императора. Люси сама истекает кровью. Оружие выпадает у неё из рук.

Квартира Манфреда в Берлине, обстановка из магазина Habitat. Манфред пишет письмо своей бывшей возлюбленной о том, что его московская поездка закончилась неожиданным успехом - он сумел вывезти память русского учёного, сделавшего открытия, с помощью которого можно владеть миром. Манфред не подозревает, что он экспортировал электронного Сомнамбулу. Письмо уходит компьютерной почтой. Манфред пьёт кофе и принимает душ. Он тщательно моется, тщательно продумывает порядок действий, осматривает электронику и соединения. Чтобы проникнуть в память учёного и расшифровать его технологические изобретения, он пробует вызвать на экране дигитальное тело Друга Императора. Манфред одевает виртуальный шлем, подсоединяет электроды, пробует на себе лёгкий электрический разряд, подбирая правильную дозу. Мы видим сгущение серого облака и разрыв алой точки в голове Манфреда. Вместо Друга Императора он получает сознание Сомнамбулы и впадает с транс лунатизма.

Мы видим Манфреда, идущим по крышам светящегося огнями ночного Берлина.

* "Голем" я употребляю в европейском смысле, т.е. как вид робота, а не в каббалистическом значении. (Здесь и далее Авт)

* Афелий - наиболее удаленная от Солнца точка орбиты небесного тела. Добавлю еще, что Сомнамбула по природе не может сам причинить себе вреда во время приступа.