записал рудольф котликов, мысли и чувства не мои, да и тело я, признаюсь, одолжил.

•    АКАДЕМИЯ

  ...из чулочного цикла

   
  ...иль твоими я желал быть сандалиями, о дева! Чтоб хоть нежною своей жала ты меня ногою!
  Греческий поэт
   
  …по подвыпившим улицам ходят чулки…
  Евтушенко
   
  ...свисток – и рванулись туда мы, куда, как сельди в сети чулок...
  ...чулки, как кокотки, игриво щурятся...
  …уже сумасшествие, ничего не будет,
  ночь придет, перекусит и съест...
  В.Маяковский
   
  ...О, если б стать тебе необходимой,
  стать жертвенной священною едой,
  чтоб проглотил меня, как персик сочный,
  и чтоб смешалась я б с твоей слюной!
  1000 и 1 ночь

б

рисунок А.Бабановского

без названия

в музее

на выставке

НА ВЫСТАВКЕ

Рассказики о палачах

Академия

     из чулочного

     из операционно-столового

     из каблучного

     из болевого

     из плачевого

     из бельевого

Эсхатологические этюды

Притчи

Афоризмы

     На выставке всегда торжественно и празднично. Горячие дискуссии, вздохи, восторги, обмороки…. Я всегда любил выставки….Ах, как тонок и сложен загадочный мир чулка! Сколько поэм в красках и звуках можно бесконечно создавать о нем. Да, наконец-то открылась долгожданная выставка чулок, о которой говорилось и писалось задолго до этого события. Критики, пресса, почетные гости  -простому трудовому элементу нелегко попасть. Но пришло и мое время, и на мою улицу шагнул праздник. Хромой, да мой. Ударники нашей фабрики получили билеты и дружно отправились культпоходом в выходной на выставку.

     Я, кладовщик и крановщица Маруська глаза пялить не уставали, на стендах, а то и с потолка свисали цветов, может, трех радуг всяческие чулки, да потоньше света!

     - Чудо, чудо природы!- говорил в восторге кладовщик, Маруська млела, а я лишь пальцем хотел дотронуться, ощутить, но везде по углам стояли аргусы-сторожа и глазищами наглыми сверлили народ, как бы кто не спер. Однако заметил, кое кто украдкой все же успевал чмокнуть губами чулок, отчего тот в свою очередь тут же вспыхивал искрами-звездами, сжимался кокетливо, как бы вздыхал тяжело.

     А искры разбегались лучами и выждав паузу, снова сливались в единое, как обнимались крепко.

     - Вот бы нам, людям научиться так звездно обниматься, - мечтательно говорил я, - да любови нашей до тех высот не взлететь.

     Маруська только рукой махнула, усмехнулась, но мне показалось при этом, с губ ее соскользнули две лучистые звездочки. Показалось, наверное, куда нам, фабричным. Народ шумел, фотографы снимали на карточки и бойко продавали, живописцы ставили мольберты, грунтовали холсты, растирали краски.

     Обойдя залы, мы почувствовали усталость от непривычного для нас обилия нарядной публики, света и чарующего волшебства экспонатов. Мы присели на лавочку. Кладовщик пошел покурить в уборную. По радио объявили о распродаже экспонатов. Вернувшийся кладовщик вынул из кармана телогрейки огрызок карандаша и наскоро подсчитал.

     – Нет, не потяну,- вздохнул он.

     Неожиданно концерт мастеров искусств по радио прервался, и администрация выставки ошеломила публику объявлением: каждый может выбрать для покупки любой экспонат и даже примерить его!

     Все зашевелились, зашумели и бодро двинулись к прилавкам.  Взволнованный кладовщик крикнул нам, задыхаясь:

     - Ждите здесь!

     Он взмахнул локтями и исчез в беспорядочной толпе. Ажиотаж, чуть ли не паника, все носятся туда-сюда, фотографы жгут магний, шум и неразбериха. Скоро вернулся кладовщик, сильно потрепанный, но довольный, в одном белье.

     - Денег не добрал, пришлось одеждой.. да не жалко, другую наживу справлю, только вот того…..

     Он обернулся вокруг,

     - В белье шастать неловко вроде.

     - А ты говори, из бани, - подсказал я. В трамвае он хвалился нам, осторожно вытащив из-за пазухи нижней рубахи кусочек чулка. Вспыхнул лоскуток в заскорузлых мозолистых ладонях старого кладовщика, озарил блеклый нерадостный салон вагона, так что пассажиры даже зажмурились  от непривычного сияния, прикрыли лица авоськами, свертками и узлами.

     Лился тонкий прозрачный цвет по стенам вагона, лился свет по бледным лицам и будничным скучным телам пассажиров, он касался напряженного лица вагоновожатого и спящего лица кондуктора. Будто праздник вошел в вагон, будто праздник примерил улыбки на лица угрюмых пассажиров. Улыбался во сне кондуктор, улыбался серьезный вагоновожатый, улыбнулись прохожие на улице и даже постовой милиционер.  

      – Вот какой он, чулок этот, - гордо шептал кладовщик, бережно пряча глубоко за пазуху кусочек чулка. Когда мы вышли из вагона на дымной окраине и повернули к нашим баракам, кладовщик вдруг больно крикнул. Он опустился на сырую темнеющую землю и заплакал.

     - Украли, паскуды!- стонал он, царапая ногтями щеки. Насилу мы угомонили его.

     - С чем пришли, с тем ушли, ни нашим, ни вашим, - заключила Маруська, - так что не огорчайся, дед…    

     Был однажды праздник у нас. Я завсегда люблю выставки.

на главную