Высказывания о России

в текстах русских писателей,

(в 3-м томе Электронной библиотеки

«Русская литература: от Нестора до Булгакова»)

...Возвращаясь домой с Яковом, отец спрашивал его:

      - Понимаешь, о чем спорят?

      - Понимаю, - кратко отвечал сын.

      Чтоб скрыть от него свое непонимание, Артамонов-старший строго допытывался:

      - А о чем?

      Яков всегда отвечал неохотно, коротко, но понятно; по его словам выходило, что Мирон говорит: Россия должна жить тем же порядком, как живет вся Европа, а Горицветов верит, что у России свой путь. Тут Артамонову-старшему нужно было показать сыну, что у него, отца, есть на этот счет свои мысли, и он внушительно сказал:

      - Если б иноземцы жили лучше нас, так они бы к нам не лезли...

      Но - это была мысль Алексея, своих же не оказывалось. Артамонов обиженно хмурился. А сын как будто еще углубил обиду, сказав:

      - Можно прожить и не хвастаясь умом, без этих разговоров...

      Артамонов-старший промычал:

      - Можно и без них...

[Горький М.: Дело Артамоновых, С. 310. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 30899 (ср. Горький: По Руси, С. 476)]

...Однажды он даже сказал:

      - Поймите, дядя, с такими людями, как вы и подобные вам, Россия не может больше жить.

      Это настолько крепко ударило Артамонова, что он даже не спросил: почему? Оскорбленный, ушел и несколько недель не ходил к брату, не разговаривал с Мироном, встречая его на фабрике.

[Горький М.: Дело Артамоновых, С. 326. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 30915 (ср. Горький: По Руси, С. 483)]

Тихон Вялов ворчал:

      - Еще и церкви рассыплют. А - как же? Народ - не железный.

      Летом стали говорить, что по русским морям плавает русский же корабль и стреляет из пушек по городам, - Тихон сказал:

      - А - как же? Навыкли воевать.

      По городу снова пошли с иконами. Воропонов в рыжем сюртуке нес портрет царя и требовал:

      - Спаси, господи, люди твоя-а-а!

      В этот раз он кричал еще громче и даже злее, но все-таки в его - а-а! - призыв на помощь звучал тревожно.

      Житейкин, с двухствольным ружьем в руках, пьяный, без шапки, сверкая багровой лысиной, шел во главе своих кожевников и неистово скандалил, орал:

      - Ребята! Не дадим жидам Россию! Чья Россия? Наша!

      - Наша, - согласно кричали кожевники, тоже нетрезвые, и, встречая ткачей, врагов своих, затевали с ними драки, ударили палкой доктора Яковлева, бросили в Оку старика аптекаря; Житейкин долго гонялся по городу за сыном его, дважды разрядил вслед ему ружье, но - не попал, а только поранил дробью спину портного Брускова.

      Фабрика перестала работать, молодежь, засучивая рукава рубах, бросилась в город, несмотря на уговоры Мирона и других разумных людей, несмотря на крики и плач баб.

      Фабрика опустела, обездушела и точно сморщилась под ветром, который тоже бунтовал, выл и свистел, брызгая ледяным дождем, лепил на трубу липкий снег; потом сдувал его, смывал...

 [Горький М.: Дело Артамоновых, С. 346. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 30935 (ср. Горький: По Руси, С. 492-493)]

      - Папаша! - тоскливо воскликнула Любовь. - Но ведь в книгах и газетах защищают общие интересы, всех людей.

      - А в какой газете написано про то, что тебе жить скучно и давно уж замуж пора? Вот те и не защищают твоего интересу! Да и моего не защищают... Кто знает, чего я хочу? Кто, кроме меня, интересы мои понимает?

      - Нет, папаша, это все - не то, не то! Я не умею возразить вам, но я чувствую - это не так! - говорила Любовь почти с отчаянием.

      - То самое! - твердо сказал старик. - Смутилась Россия, и нет в ней ничего стойкого: все пошатнулось! Все набекрень живут, на один бок ходят, никакой стройности в жизни нет... Орут только все на разные голоса. А кому чего надо - никто не понимает! Туман на всем... туманом все дышат, оттого и кровь протухла у людей... оттого и нарывы... Дана людям большая свобода умствовать, а делать ничего не позволено - от этого человек не живет, а гниет и воняет...

      - Что же надо делать? - спросила Любовь, облокачиваясь на стол и наклоняясь к отцу.

      - Все! - азартно крикнул старик. - Все делай!.. Валяй, кто во что горазд! А для того - надо дать волю людям, свободу! Уж коли настало такое время, что всякий шибздик полагает про себя, будто он - все может и сотворен для полного распоряжения жизнью, - дать ему, стервецу, свободу! На, сукин сын, живи! Ну-ка, живи! А-а! Тогда воспоследует такая комедия: почуяв, что узда с него снята, - зарвется человек выше своих ушей и пером полетит - и туда и сюда... Чудотворцем себя возомнит, и начнет он тогда дух свой испущать...

      Старик сделал паузу и с ехидной улыбкой, понизив голос, продолжал:

      - А духа этого самого строительного со-овсем в нем малая толика! Попыжится он день-другой, потопорщится во все стороны и - вскорости ослабнет, бедненький! Сердцевина-то гнилая в нем... Ту-ут его, голубчика, и поймают настоящие, достойные люди, те настоящие люди, которые могут... действительными штатскими хозяевами жизни быть... которые будут жизнью править не палкой, не пером, а пальцем да умом. Что, скажут, устали, господа? Что, скажут, не терпит селезенка настоящего-то жару? - И, повысив голос, властным тоном старик закончил свою речь: - Ну, так теперь вы, такие-сякие, - молчать и не пищать! А то, как червей с дерева, стряхнем вас с земли! Цыц, голубчики!...

 [Горький М.: Фома Гордеев, С. 272. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 31880 (ср. Горький: Собр. соч. т.3, С. 131-132)]

...Ежов залпом выпил свой чай, швырнул стакан на блюдце, поставил ноги на край стула и, обняв колени руками, положил на них подбородок. В этой позе, маленький и гибкий, как резина, он заговорил:

      - Студент Сачков, бывший мой учитель, а ныне доктор медицины, винтёр и холоп, говорил мне, бывало, когда я хорошо выучу урок: "Молодец, Коля! Ты способный мальчик. Мы, разночинцы, бедные люди, с заднего двора жизни, должны учиться и учиться, чтобы стать впереди всех... Россия нуждается в умных и честных людях, старайся быть таким, и ты будешь хозяином своей судьбы, полезным членом общества. На нас, разночинцах, покоятся теперь лучшие надежды страны, мы призваны внести в нее свет, правду..." И так далее. Я ему, скотине, верил... И вот с той поры прошло около двадцати лет - мы, разночинцы, выросли, но ума не вынесли и света в жизнь не внесли. Россия по-прежнему страдает своей хронической болезнью - избытком мерзавцев, и мы, разночинцы, с удовольствием пополняем собой их толпы. Мой учитель, повторяю, - лакей, безличное и безмолвное существо, которому городской голова приказывает, а я - паяц на службе обществу. Меня, брат, здесь в городе преследует слава... Иду по улице и слышу - извозчик говорит своему товарищу: "Вон Ежов идет! Здорово лается, едят его мухи!" Н-Да! Этого тоже достичь надо...

[Горький М.: Фома Гордеев, С. 347. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 31955 (ср. Горький: Собр. соч. т.3, С. 166)]

вернуться на страницу ГДК "Россия"

на главную страницу сайта

1. Из текстов более 150 российских писателей, включенных в энцикло-педию, охватывающих объем бо-лее 80 000 книжных страниц, экви-валентный библиотеке в 200 толс-тых томов, были выбраны ВСЕ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ тексты или отрывки текстов, в которыйх один или несколько раз встречалось слово "Россия" в именительном падеже.

2. Авторы, в текстах которых встречалось слово "Россия" в именительном падеже, приведены в алфавитном порядке в левом меню.

3. Слово "Россия" этих текстах или в отрывках текстов выделено мною жирным шрифтом.

4. Кроме того, в словах с основами «рус», «росс», «русс», «рас», «родин», «отчизн» эти основы выделены красным цветом.

5. И, наконец, в словах с основами «дом»,  «народ», «раскол» эти основы выделены синим цветом.