Высказывания о России

в текстах русских писателей,

(в 3-м томе Электронной библиотеки

...И я подумал, глядя на ее покорное скорбное лицо - на ее кроткие глаза, не увидавшие на месте святом ни пьяницы, ни гулящего:

                    "Бабушка наша костромская, Россия наша, это она прилегла на узкую скамеечку ночь ночевать, прямо на голые доски, на твердое старыми костями, бабушка наша, мать наша Россия!"

      И все я следил, как засыпала старуха...

[Ремизов А. М.: Бабушка, С. 3. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72086 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 8-9)]

                    ..."Бабушка наша костромская, Россия наша, и зачем тебя потревожили? Успокоилась ведь, и хорошо тебе было до солнца отдохнуть так, нет же, растолкали! И зачем эта глупая лавочница полезла с своим одеялом человека будить?"..

[Ремизов А. М.: Бабушка, С. 5. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72088 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 9)]

                    ..."Слава Богу! - подумал я, - успокоилась. Ну, и пусть отдохнет, измаялась - измучили ее, истревожили. А чуть свет, подымется лавочница, возьмется добро свое складывать, хватится одеялишка, пойдет, вытащит из-под старухи подстилку эту мягкую, разбудит старуху, подымет на ноги: ни свет ни заря, изволь вставать. Ничего не поделаешь. А пока - - бабушка, костромская наша, мать наша, Россия!"...

[Ремизов А. М.: Бабушка, С. 5. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72088 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 9-10)]

      ...До Рождества еще убили Распутина - больше месяца, а память о нем все еще занимала новостью. Одни его звали ласково, как несчастного, Гришей, другие строго - Григорием, а третьи и особенно те, кто при жизни подлипал и подхалимил, бранно - Гришкой.

      - Гришка. Одна нога во дворце, другая в церкви.

      - Правил Россией хам, сапоги бутылками в ботиках, а вокруг шайка шарлатанов и безответственных проходимцев.

      - Для Распутина Россия - село Покровское.

      И так и этак шпыняли покойника.

      От Распутина прямой ход к Царскому.

      И за вкусной Чесноковской колбасой повторялось всякое - и о измене, о радиотелеграфе - "прямой провод из Царского в германскую ставку" - и о министре Протопопове, в которого вселился дух Распутина, и о великосветском заговоре...

[Ремизов А. М.: Весна-красна, С. 32. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72120 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 29)]

...И я стиснулся весь, чтобы самому как не закрутиться такой палочкой.

      Россия - Россия ударится о землю, как в сказке надо удариться о землю, чтобы подняться и сказать всему миру:

      - Аз есмь.

      - Но можно так удариться, что и не встанешь.

      - Все равно, не хочу быть палочкой!

      - Теперь это невозможно: или туда или сюда.

      Я не все понимал, что говорилось во мне, и часто просто слов не было, а какая-то круть туда и сюда - обрывки слов...

[Ремизов А. М.: Медовый месяц, С. 12. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72162 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 51)]

...Ведь какое бы ни было правительство и самое ангельское, все равно будет оно всегда осуждаемое, все равно, какая бы ни была власть, а как власть - ярмо.

      А человек в ярме - человек брыклив.

      И только закоренелый раб и скот рад узде - ярму.

      О временном правительстве, о псевдонимах, которые верховодят.

      - Подпольная Россия на свет вышла.

      И о народной темноте и солдатской теми, и о Ленине - о пломбированном вагоне, и о дворце Кшесинской, и о даче Дурново, где засели анархисты...

[Ремизов А. М.: Медовый месяц, С. 56-57. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72207 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 74)]

...революция - суд человека над человеком,

      революция - пожелания человека человеку.

                              Красна она не судом

                              - жестокая пора! -

                                   красна озарением

                    - семенной весенний вихрь! -

                    пожеланиями человека человеку.

          "Взорвать мир!" - "перестроить жизнь!" -

                              "спасти человечество!"

          Никогда так ярко не горела звезда -

                              мечта человека

                  о свободном человеческом царстве

                                      на земле,

                    Россия в семнадцатый год!

                 но и никогда и нигде на земле

                 так жестоко не гремел погром...

[Ремизов А. М.: В деревне, С. 3. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72214 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 78)]

...вот надвигается что-то страшное, и неизвестно, чем все это кончится.

      - - а кончится плохо. И пусть будет плохо!

      - - легкость - легкость поразительная -

      - - им надо потыкать носом, тогда они, может, еще и поймут, а так - ничего!

      И голоса замыкаются - много голосов - в цепь.

      - - гибнет Россия, чувствую -

      - - а какая она будет, не знаю -

      - - и не на ком остановить глаза, люди пропали -

      - - кто пропал? И разве было что - ?

      - - республику еще никто не установил, а республиканские войска бегут -

      - - убийства, насилия, грабежи, все есть, все, все. А еще и похуже будет -

      - - тут напрасно одних большевиков обвиняют - впрочем, всегда кого-нибудь обвиняют! - а если подумать: ведь жизнь-то одна, мало кому охота помирать...

[Ремизов А. М.: Москва, С. 13. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72311 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 125)]

      ...Только в Архангельском Соборе горели огни - неугасимые лампады.

      А там на Иване Великом огромный колокол - глазатый пустыми окнами.

      А там - звезды, как осенние.

      И вдруг я понял, что все это - - прошло -

                                        эта Россия - -

                                             *

          Широка раздольная Русь, родина моя,

          принявшая много нужды, много страсти, -

          вспомянуть невозможно! - вижу тебя: оставляешь свет жизни, в огне поверженная...

[Ремизов А. М.: Москва, С. 35. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72333 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 136)]

...Был голод, было и изобилие.

          Были казни, была и милость.

          Был застенок, был и подвиг: в жертву приносили себя ради счастья народного.

          Где ныне подвиг? где жертва?

          Гарь и гик -

          Было унижение, была и победа.

          Безумный ездок! хочешь за море прыгнуть из желтых туманов гранитного любимого города, несокрушимого и крепкого, как Петров камень, - над Невою, как вихрь, стоишь, вижу тебя и во сне и в явь.

          Брат мой безумный - несчастлив час! - твоя Россия загибла.

          Я кукушкой кукую в опустелом лесу, где гниет палый лист: Россия моя загибла.

          Было лихолетье, был Расстрига, был Вор, замутила смута русскую землю, развалилась земля, да поднялась, снова стала Русь стройна, как ниточка, - поднялись русские люди во имя русской земли, спасли тебя: родного брата выгнали, краснозвонный Кремль очистили - не стерпелось братнино иноверное иго.

          Была русская вера искони изначальная.

          Много знают поволжские леса до Железных ворот, много слышали горячих молитв, как за русскую веру в срубах сжигали себя...

[Ремизов А. М.: Москва, С. 37. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72335 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 137)]

...Ободранный и немой стою в пустыне, где была когда-то Россия. Душа моя запечатана.

          Все, что у меня было, все растащили, сорвали одежду с меня.

          Что мне нужно? - Не знаю.

          Ничего мне не надо. И жить незачем.

          Хочу неволи вместо свободы, хочу рабства вместо братства, хочу уз вместо насилия.

          Опостылела бездельность людская, похвальба, залетное пустое слово. Скорбь моя беспредельная.

          И время пропало, нет его, кончилось.

          Не гибель страшна, но нельзя умереть человеку во имя себя самого. Ибо не за что           больше умирать, все погибло.

          И из бездны подымается ангел зла - серебряная пятигранная звезда над его головой с семью лучами, и страшен он.

          "Погибни во имя мое!"

          И нет спасения свыше...

[Ремизов А. М.: Москва, С. 43. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72341 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 140-141)]

       ...Русский народ, что ты сделал?

          Искал свое счастье - -

          Одураченный, плюхнулся свиньей в навоз.

          Поверил - -

          Кому ты поверил? Ну, пеняй теперь на себя, расплачивайся.

          Землю ты свою забыл колыбельную.

          Где Россия твоя?

          Пустое место.

          И где твоя совесть, где мудрость, где твой крест?

          Я гордился, что я русский, берег и лелеял имя родины моей, молился "святой Руси".

          Теперь - - несу кару, жалок, нищ и наг.

          Не смею глаз поднять!..

 [Ремизов А. М.: Москва, С. 44. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72342 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 141-142)]

          ..."Я три ночи не спал, - места себе не нахожу, так и побежал бы. И бежал бы, пока хватит духу. Нет, Россия не может погибнуть! Земля дремучая - по кустам, по ельнику прячется дремучая сила, молчит. Только ее имени не знаю. И как назвать?..

[Ремизов А. М.: Москва, С. 84. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72382 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 161)]

        ...И мы вместе выходим в зал.

          "Вы из Кеми?" - спрашивает Аусем.

          "Нет, - говорю, - я из Москвы".

          "А где же ваша родина?" - он точно не понимает меня.

          "Я - русский - Москва - Россия!"

          "Ха-ха-ха!" - и уж не может сдержать смеха

          и хохочет взахлёб.

          И я вдруг понял: а и в самом деле - какая же родина? - ведь "России" нет!..

 [Ремизов А. М.: Знамя борьбы, С. 17. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72453 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 198)]

...За эти годы много я видел настоящего добра от людей - без суда и осуждения, без никаких требований, бескорыстно! Имена порастерялись, но чувство я сохранил и это чувство слилось у меня в слове "Россия" - Россия! пусть самая неожиданная и кавардачная! - и мне всегда больно, когда огулом осуждают все русское. Я вспоминаю добро, какое я видел от людей за эти годы, и это такое острое чувство моей памяти!

      Люди делали добро - их как будто кто посылал ко мне в тягчайшую самую пору, или я сам шел куда-нибудь и уж не ждал, но там-то меня ждали. И все это я помню, сливая мою память в чувстве слова "Россия".

      И не только за эти годы - в эти годы только особенно ярко и остро! - а и в мирные годы за всю мою жизнь много я видел доброго от человека. И коли уж вспоминать, скажу, бывали и "смехи", но без этого никак не обойдешься - не "протиснешься" в жизни...

[Ремизов А. М.: Окнища, С. 65. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72585 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 270)]

          ...Еще при Керенском, когда одни стали "углублять" революцию, а другие каркать, что с революцией "Россия погибнет", Гусев как-то сказал Насте, что, если она такое услышит, пусть всем говорит, что не погибнет Россия, "потому что есть Пушкин, Лев Толстой, Достоевский". Насте легче всего дался Пушкин, Толстого она забывала, а над Достоевским мучилась, припоминая; но в конце концов одолела. - "Почему, Настя, не погибнет Россия?" А она станет, закатит глаза: "Пушкин, скажет, эщэ Лев Товстой, эщэ - Достоевский". А когда большевики, как говорилось, "воцарились на престол" и так скрутило, только и слышно стало жалоба да ругаются, Гусев как-то и спросил Настю: "кто, Настя, теперь нами управляет?" И она вдруг стала,          закатила глаза: "Пушкин, эщэ Лев Товстой, эщэ - Достоевский"...

 [Ремизов А. М.: На даровых хлебах, С. 20. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72642 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 300-301)]

ОГНЕННАЯ РОССИЯ

                              - памяти Достоевского -

      Достоевский - это Россия.

      И нет России без Достоевского.

      И в последний страшный час, - если суждено такому страшному часу, - в внезапную последнюю минуту на последний зов и суд - кому же? - только он, только он один выйдет за Россию, станет один, скажет один за всех - мучающихся, страждущих, смрадно-грешных, но "младенчески любящих" - за Россию бунтующую, отчаянную и несчастную (ведь разве бунтующий может быть счастлив!), за "убивца" - за весь русский народ...

 [Ремизов А. М.: Огненная Россия – памяти Достоевского, С. 1. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72749 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 358)]

...Достоевский - это Россия.

      Краснозвонная, опетая моим горестным "Словом", и новая, еще не сказавшаяся, буйно подымающаяся из праха, безудержная -

      И нет России без Достоевского.

      Россия нищая, холодная, голодная горит огненным словом.

      Огонь планул из сердца неудержимо -

      Взойду я на гору, обращусь я лицом к востоку - огонь!

                    стану на запад - огонь!

                    посмотрю на север - горит!

                    и на юге - горит!

                    припаду я к земле - жжет!..

[Ремизов А. М.: Огненная Россия – памяти Достоевского, С. 10. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72758 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 363)]

...Если есть воля, а этот дар есть и величайший, воля всесильна, такая на своем поставит:

          - лежебок вскнутнет, лодарей за шиворот в работу, с таким несметным богатством - Россия! - это не то, что Голландия или там - только бы мастеров, и все на работу! и все можно - города, дворцы, мосты -.[Ремизов А. М.: Петербург – Петрова память, С. 3. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72762 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 365)]

...Сквозь туман петербургский видится - валят леса, крутят мельницы - взгорыхнуло! - неугомонная воля - новая Россия.

      В Красном строит цементовую мельницу архитектор Ягон Кристьян Ферстер. Заведует стройкой - Евсевий Савинков...

[Ремизов А. М.: Петербург – Петрова память, С. 4. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72763 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 365)]

...Петр построил русский Версаль -

               не ударить в грязь перед Европой!

      Петр - "орлова полку", ни в каких столчаках, зеленым сукном убитых, не нуждался, любил море, механику - фонтаны - раз и строил, всё отделывал так, чтобы как там, в Европе -

               Россия, как Европа!

      И это "по пунктам" -

               нет, еще больше, "сверх" -

               Россия удивит Европу!..

[Ремизов А. М.: Петербург – Петрова память, С. 21. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72780 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 374)]

...Все равно - о еловых кольях, и тычье гороховом; о досках для делания столов и скамеек (скамеяк) в сады и по рощам; о лейках для поливки (поливанья) овощей и фруктов, о колесах под роспуски и одноколок (аднаколак), на которых песок, черную землю возят, также навоз и прочая; о олове, говяжьем сале, нашатыре, деревянном масле и для починки леек (леяк); о висячих замках большой руки и малой (такой размер); о дубовых кадках (катках) для держания воды в оранжереях (ранжереях); о починке чулана, в котором будут сидеть "подорожники"; о железном скребке для чистки (чиски) в клетках, о лотошниках (поташниках) для ловления птиц; о пробной лопатке и кирке - все равно, так пропишет, будто не птичник, не сад, не огород, не роща, а вся Россия в его воле и власти, и всякое дело, чтобы немедленно -

Антон Кормедон

      Да, много бывало чудес на Руси и каркать о ее погибели, только воздух портить!..

[Ремизов А. М.: Петербург – Петрова память, С. 28. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72787 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 377-378)]

..."Я слышу музыку!" - повторял Блок.

      И одна из музыкальнейших русских книг "Переписка" Гоголя лежала у него на столе.

      Гоголь тоже погиб - та же судьба.

      Взвихриться над землей, слышать музыку, и вот будни - один "Театральный отдел" чего стоит! - передвижения из комнаты в комнату, из дома в дом, реорганизация на новых началах, начальник на начальнике и - ничего! - весь Петербург, вся Россия за эти годы переезжала и реорганизовывалась.

      С угасающим сердцем Блок читал свои старые стихи.

      "В таком гнете писать невозможно".

      И как писать? После той музыки? С вспыхнувшим и угасающим сердцем?..

[Ремизов А. М.: К Звездам – памяти А. А. Блока, С. 18. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72807 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 389-390)]

В КОНЦЕ КОНЦОВ

      ...Россия! - разговор на долгие годы, а спор бесконечный. Всякий тут свое - и по-своему прав. Один жаловался:

                - была у него земля - отняли, а сколько труда положено!

      Другой о доме:

                - дом был в Петербурге - какой домина! - и дом забрали.

      Третий о деньгах и драгоценностях:

                - в Банке! в сейфе хранились - большой капитал! - и все пропало.

      Я же сказал:

      - Да, это обидно, я понимаю. А у меня ничего не было: ни земли, ни дома, ни денег в Банке, ни драгоценностей в сейфе, только эти руки да это - - и одна постоянная тревога: с квартиры погонят! У меня ничего не отняли.

      - Как не отняли! - вступился еще один: этот ни на что не жаловался, этот все "объяснял", и что "землю отняли", и что "дом заняли", и что "деньги пропали", - да вы же потеряли больше, чем землю, дом и деньги, вы лишились тех условий работы, при которых вы писали.

      - Да, конечно...

[Ремизов А. М.: В конце концов, С. 1. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72809 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 392)]

...Брат мой безумный - несчастлив час! – твоя Россия загибла.

      Я кукушкой кукую в опустелом лесу твоем, где гниет палый лист: Россия моя загибла.

      Было лихолетье, был Расстрига, был Вор, замутила смута русскую землю, развалилась земля, да поднялась, снова стала Русь стройна, как ниточка, - поднялись русские люди во имя русской земли, спасли тебя: брата родного выгнали, краснозвонный Кремль очистили - не стерпелось братнино иго иноверное...

[Ремизов А. М.: Неугасимые огни, С. 21. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72832 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 404)]

...Ободранный и немой стою в пустыне, где была когда-то Россия.

      Душа моя запечатана.

      Все, что у меня было, все растащили, сорвали одежду с меня.

      Что мне нужно? - Не знаю.

      Ничего мне не надо. И жить незачем.

      Злоба кипит в душе, кипит бессильная: ведь полжизни сгорело из-за той России, которая обратилась теперь в ничто, а могла бы быть всем.

      Хочу неволи вместо свободы, хочу рабства вместо братства, хочу уз вместо насилия.

      Опостылела бездельность людская, похвальба, залетное пустое слово.

      Скорбь моя беспредельная.

      Нет веры в России, нет больше церкви, это ли церковь, где восхваляют временное?

      И время пропало, нет его, кончилось время.

      Не гибель страшна, но нельзя умереть человеку во имя себя самого. Ибо не за что больше умирать, все погибло.

      И из бездны подымается ангел зла - серебряная пятигранная звезда над головой его с семью лучами, и страшен он.

      - Погибни во имя мое!

      И нет спасения свыше.

      Злость моя лютая...

 [Ремизов А. М.: Неугасимые огни, С. 27. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72838 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 407-408)]

...Русский народ, что ты сделал?

      Искал свое счастье и все потерял. Одураченный, плюхнулся свиньей в навоз.

      Поверил - -

      Кому ты поверил? Ну, пеняй теперь на себя, расплачивайся.

      Землю ты свою забыл колыбельную.

      Где Россия твоя?

      Пусто место.

      Русский народ, это грех твой непрощаемый.

      И где совесть твоя, где мудрость, где крест твой?

      Я гордился, что я русский, берег и лелеял имя родины моей, молился святой Руси.

      Теперь, презираем со всем народом несу кару, жалок, нищ и наг.

      Не смею глаз поднять...

[Ремизов А. М.: Неугасимые огни, С. 30. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72841 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 409)]

...Ныне тьма покрывает Русь.

      Остались одни грешные люди, озлобленные, воры, убийцы. И не теплится лампада в глубине разоренных скитов, не молится схимник на срубе.

      Помолись, несчастная мать Россия!

      Нет другого тебе утешения.

      Припади, моя несчастная мать, горячим лбом к холодной земле, принеси покаяние на холодном камне сыром.

      И покаявшись, раскаянная, станешь ты, Русь новая, Русь грядущая, перед Богом одна, как в пустыне Мария Египетская. В прахе смирения ты все поймешь, и примешь удел скорби своей, долю предначертанную ига своего. И возложишь на выю тяжкое бремя и понесешь его легко.

      Ноги изранены от острых камней, истерлось железо, а ты идешь - ты идешь, светя путь своим светом -

      - подвиг и вера -

      - подвиг и любовь -

      Помолись, несчастная мать Россия!

      Подымись, стань, моя Русь, стукнись коленами о камень так чтоб хрустнула кость припади запекшимися губами к холодному камню, поцелуй ее, оскорбленную, поруганную тобою землю, и, встав, подыми ярмо свое и иди...

[Ремизов А. М.: Неугасимые огни, С. 50. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72861 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 419-420)]

...Госпожа великая Россия. Надо ко всему быть готову. А главное к смерти. Я словно умер. И вот теперь начинаю новую жизнь. И это не один я и так не только со мной. Могут завоевать немцы. Но уж это не будет так страшно. Главное, надо быть ко всему готову.

      Зашаталась Россия.

      Нельзя было город св. Петра переделывать в Петроград. Нельзя было отрекаться от Петра. И вот силы оставили. Какая насмешка выход моей книги 23.II. Книга называется "Среди мурья".

10. III. Был Ив[ан] Алек[сандрович]. После всяких разговоров сел писать. Как будто немного оживаю. Ведь я умер, повторяю, и вот опять родился и учусь говорить, смотреть.

12. III. Приходил Пришвин. Он так же смущен.

13. III. Может быть, опасность обуздает чернь.

14. III. Русский народ еще не дорос до свобод. До таких...

[Ремизов А. М.: Приложения, С. 16. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72877 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 431)]

19. IV. Опять тревожное время. Опять брониров[анные] автом[обили] и с ружьями. На Невск[ом] демонстрация. Долой Милюкова! Какие-то голодранцы кричат со своим грязнокрасным флагом.

21. IV. Россия гибнет от того, что не держат слова. Сказал - сделай. Сколько обмана сколько путаницы. Опять слезы и раздражение.

22. IV. 20 - 21 опять демонстрации, которые и закончились убийствами. Был Ив. Алек., Сок[олов-Микитов], Срезнев[ский].

23. IV. Сегодня 2 месяца рус[ской] револ[юции]. Читая газеты как-то проникаешь в ту страшную ложь, к[отор]ой люди опутывают себя. Нигде нет такой лжи, к[а]к в газете. Видел во сне Вильгельма. Как подходят к нему [1 нрзб.] и когда идут то [1 нрзб.] плечом касаются плеча подходящего. Сегодня объявление главнокоманд[ующего] о военной опасности Петербурга...

[Ремизов А. М.: Приложения, С. 22. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72883 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 434-435)]

25. V. Заем свободы. Бедно очень. А призывы как-то бездушны. Народ говорит ишь, нарядились! Положим, Савинков сказал: какой же тут народ, тут фабричные. А Розанов говорит: Россия в руках псевдонимов и солдаты и народ темный. Само правительство под арестом.

 [Ремизов А. М.: Приложения, С. 24. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72885 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 436)]

Я проводил С. П. и вернулся в гостиницу. И сижу тут в размышлениях. Пить очень хочется.

Что делают? Россия гибнет. Бесталанность, малоумие и мальчишество. А про любовь к России не услышишь...

[Ремизов А. М.: Приложения, С. 79. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72940 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 466)]

14) 15. VIII (вторник). Видел во сне В. В. Розанова. Были мы у них. Потом собираемся домой, говорят: "в Таврич[еском] дворце пожар!" И уже стоим мы около палатки и в нас стреляют немцы. Потом вышли. Тут я понял, что Петербург взят немцами.

Получили речи Госуд[арственного] Совещ[ания]. Какая бедность у Керенского. И пустота у Авксентьева. Россию забыли. Не революция. Россия. Да Гриша убиенный нашел бы слова. А утром бы [1 нрзб.] интеллигенты. Повара забастовали и швейцары.

Сегодня за ужином вошел офицер (сосед наш с Георг[ием] офиц[ер]) и пошел с фуражкой - учител[ю?] франц[узского]. А учитель-то франц[узского?] тут же ходит со свидетельством. Куда офицер и он за ним, со свидетельством. Горло подвязано. "Ой, какое уничижение"...

[Ремизов А. М.: Приложения, С. 88. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72949 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 471-472)]

      ...Солдаты шли быстро.

      Впереди шли в штатском милицион[ер] должно быть или какой-нибудь из комит[ета]. Вели офицера - молодой и видно, взволнованный, с загаром - в лицо бросилось, идет твердо и гордо.

      (Маша без души осталась из-за [1 нрзб.]).

31) 1 сент[ября] (пятница). Вчера получ[ил] "Р[усское] С[лово]" от 29.VIII. Подробности о событиях. И сон был из событий, видел Б. Савинкова, будто лежит он, видел крестный ход, и арку под к[отор]ой проходил он золотой.

      Всю ночь дул ветер.

      Россия разделилась на две п[оловин]ы: одни за Россию, другие за революцию.

      Здесь в [1 нрзб.] был обыск вчера [2 нрзб.].

32) 2 сент[ября] (суббота). Видел во сне Кузмина М. А. Газета "Р[усское] С[лово]" от 30-го вышла. Как во дни покойного [1 нрзб.]. У него был такой случай большого героического поступка, в истории дети поминали бы его и вот не хватило...

[Ремизов А. М.: Приложения, С. 94. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72955 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 475)]

33) 3 сент[ября] (воскрес[енье]). Вечером вчера принесли газеты от 30-го и 29-го. "Речь" с белыми прорехами.

      Ночью после чтения много я думал.

      Теперь стало ясно: Россия погибнет. Она должна искупить грехи свои. И я готов принять эту кару со всем народом русским.

      Два выхода: или умереть или принять. На первое я не смею ради долга моего. И я принимаю кару.

      Все ценности не переоценены, а подменены. Первая: свобода - какая это насмешка России - какое издевательство. Смешение языков. Б[ог] покарал. И все это путь к унижению. Чья-то рука ведет. Суд совершился. Люди не видят, как их тащат на муку. Последняя отчаянная попытка за Россию. Но против суда Божьего не уйти. Какой [?] народ достоин своего правительства. И мы подходим под наши главы, мы обреченные на муку и унижение.

      И в темнице Россия задумается.

      Русским людям надо принять эту темницу.

      Но многие - силы времени сего не разумеют и от неразумия своего горько поплатятся...

[Ремизов А. М.: Приложения, С. 95. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72956 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 475-476)]

...Терпеливо прими судьбу свою. Это как бы умер любимый человек. И вот эти дни прожил я как у постели умирающих. И сердце мое было раскалено. А сегодня ночью я понял и принял судьбу свою, как кару очищающую.

      Россия будет побеждена. И русское царство затаится.

      Русское царство русское слово уйдет как

      И русским людям одно остается - молитва.

      Б. С[авинков] роковой человек и к гибели нашей он положил свою руку.

      Решилась Россия. Вавилонская башня. Смешение языков.

      Сгорела электрич[еская] станция. Сижу с огарышком. Сегодня была гроза чудесная...

[Ремизов А. М.: Приложения, С. 96. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72957 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 476)]

...Русский народ, что ты сделал?

Ты искал свое счастье и все потерял.

Одураченной свиньей плюхнул в навоз.

Поверил:

Землю свою свою забыл колыбельную

Где Россия твоя?

Русский народ, это грех твой непрощенный.

Где же [твоя] мудрость твоя мирская?

Я гордился, что я русский, берег имя родины моей, молился святой Руси.

И вот презираем. Со всем народом несу кару. Не смею глаз поднять.

      - Что я сделал? Жалок, нищ и наг. Горе мое безмерно, скорбь глубока, страдание неисчерпаемо, нет утешения, нет надежд....

[Ремизов А. М.: Приложения, С. 97. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72958 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 477)]

...А все-таки здесь легче, свободнее. Как тяжело жить в провинции с подслушиванием и подсматриваньем. "Слово и дело".

По [1 нрзб.] опять кричали солдаты: бей буржуев.

России нет. Россия уходит, как Китеж.

12 сент[ября]. Вчера приходил Пришвин. Он еще верит, что не погибла Россия. Она не уступает, отбрыкивается. Обедали у Н. С. Воробья. Кухарка говорит сама с собою, - не с собою, а с тряпочками. "С людьми уж не могу, так с тряпочками".

Сегодня телеф[онные] разговоры. Прислуги еще нет. Все чищу. Весь день на это. Тараканы меня изводят: ой, это плохой признак - это нищета идет. Говорил со Ждановым, он верит, не погибла Россия.

14 сент[ября]. Все еще без прислуги. Уборку кончил. Изгрязнился весь...

[Ремизов А. М.: Приложения, С. 100. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72961 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 478-479)]

15. IX. Был у Вильямса. Француз-летчик очень напомнил мне его взгляд. Россия гибнет от хулиганства.

      Вечером приходили Разумник и Пришвин.

      Заключен мир. У победителей полная сытость: хлеб и чай и благодушие. И над всем орлом [1 нрзб.] заносит бес. Нате выкусите! Вот вам плоды кровавые, вот вам [1 нрзб.] революция. Провидц[ы?] уйдут в горы. А вихрь выше поднимается. И будет кружиться, темный...

[Ремизов А. М.: Приложения, С. 101. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72962 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 479)]

      ...Европа! Старая Европа первая же расплюется с нами за то, что нет самой и первобытной чести.

      Россия, хочешь осчастливить Европу, хочешь поднять бурю и смести и на западе всякие вехи старой жизни. И если так было бы, я не хочу твоего цветущего сада, который насадили окровавленные руки. Последняя Мурка, задушенная в канаве отравит мне все твои розы. Разговор с Блоком о музыке и как надо идти против себя. Голгофа! Понимаете ли вы, что значит Голгофа? Голгофа свою

      проливает кровь, а не расстреливает другог[о]. Разговор с Сер[геем] Дмитр[иевичем Мстиславским] о Пришвине...

[Ремизов А. М.: Приложения, С. 119. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72980 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 489-490)]

...И тут я сообразил, что офицер малоросс. Мы пошли с ним в залы.

      - Вы из Кеми? - сказал он.

      - Нет, я из Москвы.

      - А где же ваша родина? - Тот не понимает меня, - сказал офицер.

      - Я русский, Россия, Москва.

      - Ха-ха-ха! - захохо[тал] офицер.

      И я понял, что какая же у меня родина, что он правильно смеется надо мной, потому что России нет...

[Ремизов А. М.: Приложения, С. 124. Русская литература: от Нестора до Булгакова, С. 72985 (ср. Ремизов: Собр. соч. т.5, С. 492)]

вернуться на страницу ГДК "Россия"

на главную страницу сайта

1. Из текстов более 150 российских писателей, включенных в энцикло-педию, охватывающих объем бо-лее 80 000 книжных страниц, экви-валентный библиотеке в 200 толс-тых томов, были выбраны ВСЕ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ тексты или отрывки текстов, в которыйх один или несколько раз встречалось слово "Россия" в именительном падеже.

2. Авторы, в текстах которых встречалось слово "Россия" в именительном падеже, приведены в алфавитном порядке в левом меню.

3. Слово "Россия" этих текстах или в отрывках текстов выделено мною жирным шрифтом.

4. Кроме того, в словах с основами «рус», «росс», «русс», «рас», «родин», «отчизн» эти основы выделены красным цветом.

5. И, наконец, в словах с основами «дом»,  «народ», «раскол» эти основы выделены синим цветом.