ЮЛИЙ КВАРТИН
Не именем революции,
а именем закона
(список представляет собой ссылки по которым можно перейти к соответствующим публикациям)
В одном из изданий мне довелось прочитать статью Анатолия Безуглова – доктора юридических наук, профессора, заслуженного деятеля науки РФ. Почетный работник прокуратуры сетовал на отношение к своим профессиональным обязанностям некоторых работников столичных правоохранительных органов, с которыми он лично столкнулся. Профессор не мог поверить, что кто-то из сотрудников, с которыми его свел случай, учился у него. Иначе он чувствовал бы себя дважды оскорбленным. Но, если проблемы возникают у опытного юриста, то, что же говорить простому смертному?
Раньше публикация на правовую тему в СМИ вызывала конкретную реакцию общественности, правоохранительных органов, различных министерств и ведомств. Если факты, изложенные в статье, подтверждались, то принимались соответствующие меры к нарушителям и по нарушениям. На статьи поступали отклики и сообщения о принятых мерах. Таким образом, сохранялась надежда на справедливость, на то, что закон работает. Верилось, что хоть так можно заставить компетентные лица добросовестно исполнять свои профессиональные обязанности.
Сегодняшний правовой беспредел наступил, на мой взгляд, именно из-за некомпетентности отдельных работников правоохранительных органов, их нежелания исполнять закон. Поэтому и появилась поговорка: «Есть закон, но есть практика его применения». Парадокс! Речь – о двух различных понятиях. К этому добавляются ведомственные инструкции и другие подзаконные акты с указаниями и комментариями вышестоящих руководителей.
И то и другое нередко противоречит закону.
Конечно, нельзя утверждать, что в правоохранительных органах всюду столь плачевное положение и ничего там не найти, кроме отрицательного. Некоторое время назад по одному из дел мне удалось пробиться на личный прием к заместителю Генерального прокурора РФ. Он внимательно выслушал меня, ознакомился с материалами дела, которым я как адвокат занимался, вник в ситуацию и дал поручение своим подчиненным разобраться. В итоге человека освободили из-под стражи и дело прекратили. Но сколько результату предшествовало перипетий? Детективный роман можно было написать.
Так мы и живем, а точнее воюем. До сих пор решаем вопросы «именем революции». А ведь надо – именем закона. Поэтому у нас стало обыденным делом не уважать закон. Поэтому угнездилось наплевательское отношение к своим обязанностям, к долгу, чести, совести, друг к другу. Родине, наконец. Руководствуемся не презумпцией невиновности, а обвинительным уклоном. Поэтому и адвокат стал лицом неудобным, мешающим этому обвинительному уклону.
Во всем мире адвокат – почитаемая фигура в обществе в целом и в правосудии, в частности. Специалист, стоящий на страже закона, в интересах и с точки зрения защиты не допускающий неправомерного толкования, а тем более ошибочного применения закона. Апологет справедливости. У нас же никак не хотят признать его статус и считаться с ним. При этом с благоговением относятся к работникам суда, прокуратуры, следствия. Спора нет, каждый выполняет свою работу. Но начинаешь возмущаться – тут же ссылаются на какие-то ведомственные инструкции или на указания начальников. А ведь по закону (ст. 245 УПК) адвокат и прокурор – равные стороны в процессе. И представление об адвокате, как о лице, защищающем или, того пуще, выгораживающего любым способом преступника, является ложным, не соответствующим действительности.
Еще раз повторяю: адвокат защищает закон от произвола. В свою очередь закон предусматривает ответственность всех сторон процесса за допущение ими тех или иных его нарушений. Но, если нет четкого понимания, соблюдения и исполнения законодательных норм в сфере юриспруденции, чего же ждать от «остальной публики», для сознания которой в результате абсолютной правовой безграмотности закон – что-то далекое, эфемерное.
Ладно, еще, когда простолюдин некомпетентен в законодательстве. Куда хуже, когда этот порок присущ сотрудникам органов, призванным следить и осуществлять контроль над соблюдением законов. И совсем плохо, когда сотрудники наших правоохранительных органов, более-менее разбирающиеся в вопросах законодательства, используют это в своих корыстных целях, исходя все из той же правовой безграмотности. Вот тогда и становится применим девиз: «Закон, что дышло, куда повернул – туда и вышло».
Этим девизом с успехом пользуются криминальные элементы, наживая огромные состояния. Надо вернуть власти, закону их истинное значение. Ведь государственная машина – это законы, власть, армия. И законы в нашем государстве есть, хотя и требуют дополнений. Они от Римского права во всем мире одинаковы. Необходимо только заставить их исполнять.
Многое, конечно, мы унаследовали из прошлого. Когда в свое время случилась авария на Чернобыльской АЭС, в телепрограмме «Взгляд» рассказали о мародерстве в зоне бедствия. При этом один из прокуроров, комментируя ситуацию, пояснил: сделать ничего нельзя, так как, по его определению, происходит мародерство не во время войны. Выходит, что законы в нашей стране могут действовать только во время войны, а в мирное время мы достойно жить неспособны в силу исторической профнепригодности. Вместе с тем, ситуация юридически банально проста: проживавшим в зоне бедствия при переселении за счет государства на новое место жительства за оставленное в старых домах имущество выплачивалась компенсация. Стало быть, все, что осталось в зоне бедствия, принадлежало государству. Значит, в том самом мародерстве усматривались признаки хищения, которые «проглядел» комментатор-прокурор.
Есть примеры и бытового плана. В жилых домах часто отключают электроэнергию. Это влечет за собой выход из строя бытовых электроприборов, не работают лифты, нет света в подъездах, систематически отключается горячая вода. И т.д и т.п. Но за все продолжают требовать оплату по полной программе. ДЭЗы, ЖЭКи ни разу не предложили перерасчет и не извинились за причиненные неудобства. Я уже не говорю о компенсациях за причиненный вред и моральный ущерб, которые могли бы заставить виновников рьяно следить за тем, чтобы жизнь была комфортной и безопасной.
Тут тоже есть применение закону.
2000 г.